Платоновский миф об Атлантиде и античная традиция об Атланте
Попытаемся обосновать связь мифа об Атлантиде с древней античной мифо-эпической традицией об Атланте. А также проанализируем жанр и стиль сказания об Атлантиде.
До сих пор миф об Атлантиде не рассматривался как древний античный эпос, с точки зрения наличия в нем эстетики и поэтики древнегреческого эпоса.
Чаще всего исследователи творчества Платона рассматривают миф об Атлантиде в контексте его философских взглядов, хотя и не отрицая полностью его связь с античной эпической традицией.
А.И.Немировский в статье «Две Атлантиды» доказывает, что предание об Атлантиде у Платона - это научный миф - амальгама географических, экономических, политических и иных научных знаний, объединенных политической идеей их творца. Платон отвергал древние мифы, фантастические рассказы о подвигах богов и героев. Он и другие мыслители его времени стремились модернизировать предания, изъяв из них все, что противоречит здравому смыслу. Платон противопоставил древним преданиям новые, лишенные грубого натурализма и дикарской непосредственности.
Под видом государства отдаленного прошлого Платон создавал картину государства будущего в том виде, каким оно рисовалось ему, ученому и политику. А.И Немировский считает Атлантиду лишь утопией древнего мира, «научным мифом» эпохи кризиса полиса, но не более того.
По мнению А.И.Немировского, источники платоновского предания об Атлантиде составляют древнегреческие мифы об Атланте и его потомстве, изложенные в генеалогической форме Геллаником, которые философ в своем повествовании тщательно замаскировал и обработал в духе новой научной мифологии
Е.Г.Рабинович в статье «Атлантида», ссылаясь на комментарии Проклак «Тимею», выделяет несколько контекстов платоновского мифа. Первые два контекста - философские. Ближайший контекст предания об Атлантиде - пифагорейская космогония. Сам Тимей - пифагореец, и диалог «Тимей» создан под сильным влиянием пифагореизма. Это проявляется, прежде всего, в повествовании египетского жреца о мировых катастрофах, в том числе и о гибели Атлантиды и Афин. Второй контекст предания - диалог «Государство» (рассказ Крития об Атлантиде в «Тимее» увязан с «Государством». Критий говорит, что пращуры афинян, воевавшие с Атлантидой, жили по тем законам, о которых говорил Сократ). И, наконец, согласно Платону, Критий узнает об Атлантиде в том возрасте и в тех обстоятельствах, когда детей обучают священной истории (на инициационном празднике Куреотис). Следовательно, сам Платон помещает предание об Атлантиде в мифологический контекст. При этом миф рассматривается как средство обучения.
Е.Г.Рабинович вслед за комментатором Платона Проклом рассматривает историю Атлантиды как дидактический миф, так как Платон приурочивает детское воспоминание Крития к празднику Куреотис. По мнению автора, платоновский дидактический миф должен обладать двумя свойствами: во-первых, это должен быть текст, основанный на базисных представлениях греческой космологии, т.е. миф в контексте мифов, а не что-то совсем новое, хотя бы и «мифообразное», во-вторых, в этом тексте должна сообщаться некая существенная информация, отражающая воззрения Платона, прежде всего положения «Тимея» и «Государства» (соотвественно, космологические и социальные) - т.е. миф должен читаться в философском контексте.
На мифологичность рассказа Платона, по мнению Е.Г.Рабинович, указывают не только обстоятельства его сообщения, но и само название сказочного острова (связь с «Атлантидой» Гелланика), и образ царя Атлантиды - Атланта, сына Посейдона и Клейто, который тождествен Атланту античной мифо-эпической традиции.
Д.В.Панченко в статье «Мифологическое в платоновском рассказе об Атлантиде» пытается ответить на вопрос о природе и функциях элементов мифологического повествования в рассказе об Атлантиде. Автор доказывает, что мифологические элементы в рассказе об Афинах и Атлантиде не восходят к какому-либо преданию, но являются продуктом творческой организации традиционных мотивов. Платон использует мифологию, а не следует ей.
Вопрос о функциях мифологической составляющей рассказа об Афинах и Атлантиде должен, по мнению Д.В.Панченко, рассматриваться в контексте его основного содержания. Репрезентация рассказа в «Тимее», и его изложение в «Критии», почти целиком состоящее из описания противоборствующих государств, указывают на то, что основное содержание его следует определить как утопическое, подразумевая под этим литературное конструирование притягательной жизненной ситуации, в которой идеальное государство не только существует, «воплощенное в действительности», но и предстает в красоте и величии борьбы с могущественным противником. Элементы, традиционные для мифов, и служат притягательности создаваемой картины и самого рассказа. Эта задача реализуется по двум линиям. Во-первых, Платон систематически называет какие-то мифологические сюжеты и имена; переиначивая первые, и, перенося в новые ситуации вторые, он сохраняет и использует атмосферу традиционных мифов, прежде всего эпическую величественность. Высокий масштаб повествования, по инерции, заданной эпосом, делает необходимым и присутствие божественного. Во-вторых, Платон использует мифологическое для придания своему рассказу достоверности. Поскольку речь шла об эпохе, о которой, помимо мифологических преданий, не сохранилось никаких сведений, то именно мифологические ассоциации давали опору воображению и позволяли вписать новоявленное повествование о доселе неслыханных вещах в контекст знакомых представлений.
Д.В.Панченко считает рассказ Платона об Атлантиде образцом рационалистического отношения к древней мифо-эпической традиции. Платон, по его мнению, реабилитирует древние сказания, применяя к ним рационалистический подход. Платон рассматривает миф как исторический, реальный факт, в основе мифа, по его мнению, лежит некая правда, достоверность. Древнее сказание, как сказано Платоном в «Тимее», хотя и «имеет облик мифа, но в нем содержится и правда». Автор считает, что платоновский подход к мифу как к реальной истории, изложенной образным языком мифа, предшествует эвгемеризму. Эвгемер - один из подражателей платоновского рассказа об Атлантиде.
Автор подчеркивает также, что Платон описывает Атлантиду, ее царей, ее роскошь, блеск, великолепие и мощь с воодушевлением, идущим в разрез с его философскими принципами. Удовольствие от рассказа и создаваемых картин вытесняет морализирование - идею о том, что правильное государство сильнее ложного, сколь бы могущественным и блестящим оно не казалось, которую хотел провести Платон в своем диалоге. Рассказываемое у Платона оказывается важнее иносказания, и в этом отношении он предстает превосходным подражателем настоящих мифов. Способность мифа быть занимательным и увлекательным - не следствие его профанации и деградации, но, в нормальных обстоятельствах, - то необходимое условие, без которого его не станут слушать.
Таким образом, современная наука не отрицает связи платоновского мифа об Атлантиде с античной мифо-эпической традицией, хотя и не рассматривает его как подлинное эпическое предание, настаивая на том, что Платон использует традицию в своих целях.
Сказание об Атлантиде, по нашему мнению, восходит к доисторической мифо-эпической традиции. Рассказ же Платона в наибольшей степени связан именно с античным преданием - это, прежде всего, этап развития античного эпоса об Атланте и Атлантиде, как свидетельствует особенности его эпического стиля, поэтики и эстетики.
Наиболее очевидным признаком связи «платоновского» мифа об Атлантиде с древней античной традицией является фигура Атланта.
Тождество классического античного Атланта с «платоновским» не вызывало сомнения у комментатора Платона Прокла, который был знатоком мифологии. Так, в «Комментариях к «Тимею» он пишет, что «страна названа по Атланту, потому что величайший Атлант один из Титанических».
Современные исследователи мифа об Атлантиде убеждены также в том, что Атлант, сын Посейдона и Клейто, и традиционный Атлант - один и тот же персонаж. Е.Г.Рабинович в статье «Атлантида. Контексты платоновского мифа» отмечает, что «два Атланта имеют не только общее имя, но и общие характеристики, так что вообще не остается повода говорить о двух Атлантах - царь Атлантиды и обитатель садов Гесперид зримо сливаются в образе одного мифологического персонажа, обитателя и эпонима Внешнего моря». Кроме того, Е.Г.Рабинович считает, что «если сравнить Атланта «Крития» с Атлантом - держателем небес, то становится ясно, что первый представляет собой историзированного двойника второго». Автор полемизирует с точкой зрения А.И.Немировского, которая призывает не путать двух Атлантов на основании того, что «платоновский Атлант только тезка настоящего». Е.Г.Рабинович считает странным тот факт, что «Платон назвал своего царя именем, единожды употребленным и связываемым с хорошо известным, включенным во множество сюжетов мифологическим персонажем. Вряд ли он мог рассчитывать на позднейших комментаторов, а стало быть, не мог и рассчитывать, что путаница не возникает. Поэтому трудно предположить, будто Платон, делая царем и эпонимом Атлантиды Атланта, имел в виду какого-то «другого» Атланта - тогда он и назвал бы его по-другому».
Тождество Атланта древнегреческой традиции и платоновского Атланта не вызывает сомнения и у Роберта Грейвса. Грейвс считает рассказ Платона и античное сказание об Атланте единым мифо-эпическим преданием, причем платоновская версия представляется ему более древней, чем античная: платоновский миф об Атланте восходит к микенской эпохе. Мотив географической удаленности Атланта позволяет объединить платоновскую версию мифа с традиционными античными представлениями об Атланте в единую традицию, предание, восходящую к общему древнейшему источнику.
Платоновский Атлант царствует на далеком острове Атлантида, расположенном за западной границей ойкумены - за Геракловыми столпами, в Атлантическом море.
На дальнем западе, в садах Гесперид, или в землях у Океана обитает и традиционный Атлант.
Родство Атланта с Океаном и вообще с водной стихией - мотив, характерный как для классического античного Атланта, так и для платоновского.
В традиционном мифе эта связь проявляется в мотиве рождения Атланта от дочери Океана Климены, или Асии, а также в мотиве брака с Океанидой (Плейоной или Эфрой). Атлант, будучи внуком, потомком Океана, «знает бездны всего моря», как повествует Гомер.
Платоновский Атлант - сын Посейдона, главного морского божества. Он царствует и живет на острове, расположенном в Океане, и дал свое имя Атлантическому океану.
Нередко тот факт, что Атлант в мифе об Атлантиде - сын Посейдона и Клейто, а не Иапета и Климены, становится поводом для того, чтобы говорить о двух разных Атлантах - об Атланте, сыне Посейдона и Клейто - царе Атлантиды, и о титане Атланте, брате Прометея и отце Гесперид.
Для Е.Г. Рабинович разные генеалогии не являются поводом для того, чтобы считать двух Атлантов разными мифологическими персонажами. Она отмечает, что у персонажей греческой мифологии родословная не относится к числу постоянных характеристик. Так, Афродита обычно представляется дочерью Зевса, но у Гесиода она - дочь Урана. Тем не менее, в этих переменных генеалогиях имеются некоторые постоянные элементы: например, Афродита в обоих случаях рождается от союза небесного бога с морем. Равным образом, постоянным элементом генеалогии Атланта можно назвать его связь с морем. В мифе об Атлантиде связь Атланта и его потомков с морем выражена в мотиве его рождения от бога морей Посейдона.
По мнению Роберта Грейвса, мотив рождения пяти пар близнецов от морского бога Посейдона может служить доказательством того, что миф об Атлантиде восходит к догреческой крито-микенской эпохе. Мотив близнечности выражает принцип двое царствия, который господствовал в ту эпоху. Происхождение же атлантов от бога морей указывает опять же на критское происхождение мифа, так как критяне были отменными мореплавателями, вследствие чего у них сложилась мифология моря и культ морского божества Посейдона.
Как в традиционном, так и в платоновском варианте мифа об Атланте фигурирует гора как сакральный центр мира.
Первый царь Аркадии Атлант живет возле горы. Возможно, в этом мотиве проявляется особое почитание Атланта как царя. Царь в древнем обществе - сакральная, культовая фигура. Соответственно, и жилище его расположено возле горы, которая в древности почиталась как мировая ось, как сакральный центр мира.
Необходимо отметить также и тот факт, что царь Атлант в традиционной античной мифологии, по своей функции во Вселенной - алломорф мировой оси, или олицетворение ее. Отсюда и проистекает связь Атланта с горой Атлант на Северо - Западе Африки, которая почиталась местными жителями как колонна неба, или же ось неба.
В мифе об Атлантиде автохтонные жители острова - Евенор и Левкиппа, родители Клейто, первоначально обитают на горе, находящейся в центре острова. Впоследствии Посейдон укрепляет, благоустраивает и населяет своими детьми, прежде всего эту гору. Царь Атлант и его народ - потомки Посейдона и Клейто, родились и обитают на этой горе.
Описание природы того края, где царствует Атлант, свидетельствует о том, что это блаженный заповедный край. И традиционная, и платоновская версия мифа отмечает такие особенности земли Атланта, как благоприятный климат, плодородная почва, богатая полезными ископаемыми, обилие солнца, тепла, света, что способствует ее богатству, изобилию, процветанию. Климат и природа земли Атланта благоприятны и для разнообразных животных, обитающих там.
Общие мифо-эпические функции также говорят в пользу тождества платоновского и традиционного Атланта. И тот, и другой - царь и герой-эпоним своего народа и Западного океана. Вспомним, что эти функции Атлант выполняет в относительно позднем эпосе. Следовательно, в диалогах Платона мы сталкиваемся с более поздним образом Атланта, деятельность и функции которого осуществляются не в Космосе, как прежде, а в социуме.
На основании приведенных фактов, мы можем сделать вывод о тождественности «платоновского» Атланта с «традиционным».
АВТОР: Крайко Ю.В.