Статусные обращения в русском языке в современном обществе
1. Изменение социальной структуры современного гражданского общества и проблема обращений в русском языке
Социологи отмечают, что в связи с «провалами социального государства» возникает необходимость «коренного переопределения понятия социального неравенства, а вместе с ним и главных понятий, регулирующих представления о социальной структуре» (Ионин 2000, с. 281).
Известный социолог и социальный философ У. Бек указывает, что на место «сословно-классового жизненного мира приходят отличающиеся друг от друга индивидуализированные жизненные миры». В ходе этого процесса люди становятся «свободными от социальных форм индустриального общества - от класса, слоя, семьи, от обусловленного полом положения мужчины и женщины» (См.: Ионин 2000, с. 285). В западных концепциях ещё не представлены новые стабильные формы, а лишь констатируется, что наступающая индивидуализация и плюрализация, освобождение от воздействия традиционной социальной среды и свобода выбора индивидуальных жизненных стилей знаменуют собой «конец социального расслоения».
Говоря об изменениях, происходящих в сегодняшней России, социологи отмечают «факты», свидетельствующие о плюрализации и индивидуализации жизненных форм: «резкое увеличение количества самых разных, абсолютно не сводимых к сословным, классовым или слоевым определениям жизненных форм и стилей, имеющих исключительно культурное происхождение», «крайняя условность и подвижность профессиональной структуры (чтобы содержать семью в современных условиях, индивиду зачастую приходится осваивать и усваивать жизненные формы и стили, к которым он никогда бы не обратился в благополучной и стабильной ситуации) и др.» (Ионин 2000, с. 295). Нельзя недооценивать влияния смены профессий, а вместе с этим смены профессиональных жизненных стилей. Происходит релятивизация жизненных стилей в практике отдельно взятой личности. Стабильные классово-культурные и специфически слоевые идентификации разрушаются и уже не могут быть восстановлены в полной мере при восстановлении социальной и экономической стабильности. Социологи указывают, что «мы не знаем сегодня, из каких групп и сословий состоит наше общество. Ведь нельзя же сводить его структуру к рабочему классу, крестьянству и интеллигенции. Есть же у нас и высшая политическая элита, и средние слои правящего аппарата, и его низовые работники, и ведущие хозяйственнее руководители, и руководители среднего и низшего уровня, и специалисты, и служащие, и рабочие, и крестьяне разной квалификации, и кооператоры, и учащиеся, и студенты, и пенсионеры, и инвалиды, и находящиеся в заключении и, наконец, так называемые деклассированные элементы» (Орлов, Зборовский 1992, с. 223). Другие исследователи отмечают, что «постперестроечное время внесло принципиальные перемены в социальную структуру нашего общества: в России в целом усилилась социальная и культурная поляризация «верхов» и «низов». В верхние элитные и субэлитные слои, помимо традиционных управленческих групп, включаются крупные собственники - новые капиталисты» (Арутюнян 2002, с. 28). Заславская, учитывая «пересечение» социального и культурно-политического измерений, выделяет следующие социальные группы:
- верхний слой общества (элиты и субэлиты);
- средние слои (среднее звено бюрократии, бизнес-слой - мелкие и средние предприниматели, собственники, менеджеры, профессионалы делового профиля (банковские работники, брокеры.);
- базовый и нижний слои (рабочие, крестьяне, служащие, интеллигенция) 60-65 %;
- андекласс, социальное дно. (Заславская 2001, с. 15).
Но о социальном неравенстве можно говорить только тогда, когда «различие людей по какому-то параметру (доход, образование, профессия и др.) человеческого неравенства закреплено институционально и стало базисным принципом классификации людей» (Ионин 2000, с. 263).
По мнению Л.Г. Ионина, Россия в результате реформ, начавшихся в 1985 году, отнюдь не вернулась в свое собственное досоветское или буржуазное, характерное для Запада середины XX века прошлое, а естественным образом «перешла (или переходит) в характерное для современных западных стран пост классовое состояние». Этот переход пока не завершен, но сейчас в России «налицо элементы и тенденции, характерные для постклассового общества». При этом неравенство перестает быть ценностно негативным понятием; неравенство начинают понимать как инакость, непохожесть, в конце концов, как плюрализацию и индивидуализацию жизненных и культурных стилей. Становится все менее ясным и наглядным, что такое «соответствующая положению, приличествующая, вообще хорошая жизнь. Изменчивость и творчество становятся знаком качества хорошей жизни» (Ионин 2000, с. 295).
Приведём ещё одно важное замечание социологов. По их мнению, известная ожесточенность борьбы за существование повышает сейчас удельный вес натуралистических определений личности (определений по полу, возрасту, иным биологическим и природным качествам). На наш взгляд, это явилось одной из причин появления в современном русском языке безликих обращений Мужчина!, Женщина! А.В. Зеленин пишет, что «русская этикетная система сегодня на распутье: старая система обращений в значительной степени разрушена, дискредитирована, а новая ещё не создана.». Он считает «идеалом этикетной системы сложившуюся совокупность нейтральных обращений»: в этом случае «этикетные формулы не вызывают в обществе болезненных реакций и свидетельствуют о своеобразном показателе «психологического здоровья» межличностной коммуникации». Если такие обращения отсутствуют, то речевой этикет перестаёт отвечать своему функциональному назначению в человеческой культуре - бесконфликтности общения. (Зеленин, Ряйсянен 2002, с. 85). «Язык свидетельствует, что русские не знают, как обращаться друг к другу. «Товарищи» упразднены, «граждане» по глупости начальства превратились в нечто сомнительное, «господа», принятые с недавних пор в официальных бумагах, в живой речи практически не звучат. Обыватель (а он главная движущая сила истории, что бы ни думали президенты и мэры) титулует друг друга по половому признаку: «Эй, мужчина!» и «Эй, женщина!» Это страшно, потому что свидетельствует о национальной растерянности, о социальной наготе» (Панченко, 1993; 29 окт. - 4 нояб).
Употребление в речи носителями современного русского языка этих обращений подтверждает проведённый нами эксперимент. В нём участвовало 150 человек. Студентам, получающим технические специальности, а также студентам, обучающимся на филологическом, юридическом факультетах было предложено ответить на вопрос «Как вы обратитесь к незнакомому человеку немолодого возраста, если он повёрнут к вам спиной?». Ответ на этот вопрос должен был обязательно содержать обращение, иначе возникают сложности вступления в контакт, так как адресат не видит адресанта. 40 % опрошенных не смогли подобрать обращения и использовали нейтральные конструкции - Извините, пожалуйста..., Простите, пожалуйста.... 45 % респондентов употребили обращения Мужчина! и Женщина! Отметим, что эти обращения являются ненормативными. В «Словаре русского речевого этикета» А.Г. Балакая эти формы, даются с пометой просторечные (Балакай 2001, с. 171, с. 288). Н.И. Формановская пишет, что «это пробный камень на интеллигентность: истинно интеллигентный человек не обращается к другим «мужчина», «женщина»« (Формановская 2002, с. 150).
Обнадёживает утверждение социологов о том, что «роль натуралистических определений личности велика в любом обществе, и ее усиление или ослабление является временным и зависит от достаточно краткосрочных колебаний экономической ситуации» (Ионин 2000, с. 297).
Один из участвующих в эксперименте указал, что крайне необходимо возрождение обращений Господин! или Сударь!, так как «не знаешь, как обратится к незнакомому человеку». В дореволюционный период в России, при обращении к лицам, чин, звание и титул которых не были известны, говорили Сударь! или Господин!, более официально - Милостивый государь! Эти обращения, таким образом, в наименьшей степени отражали социальное неравенство. С начала 90-х гг. обращения Господин! (в сочетании с фамилией или названием адресата по должности, профессии), Господа!, Дамы и господа! возвращаются в официальную и публичную речь представителями российских политических партий и движений новой ориентации, государственного чиновничьего аппарата, деловых и коммерческих кругов. В.Г. Костомаров пишет: «слово господин, жившее только как обращение к иностранцам... стало быстро расширять сферу применения» (Костомаров 1999, с. 13). Были сделаны попытки возродить и обращение Сударь! (Сударыня!), широко используемое в XVIII- начале XX вв. Еще в 1964 г. писатель В.А. Солоухин предложил поискать в отечественной истории обращение к незнакомому человеку и ввести в употребление это обращение (Солоухин 1964). Данный вопрос обсуждался на страницах печати. Противники ссылались главным образом на то, что это непривычно, странно. В журнале «Русская речь» в 1984 году читателям был задан вопрос «Как обратится к незнакомому человеку?». Одна из читательниц отметила: «Приходится прибегать к Послушайте; Скажите, пожалуйста; Будьте добры... Что тут придумаешь, если даже безобидную сударыню высмеяли». Многие читатели ратовали именно за обращение Сударыня!
Но пока эти формы широко так и не используются. В отличие от прошлого периода развития языка сегодня сочетание господин + название по званию, должности или профессии является официальным обращением. Форма Господин! к знакомому человеку в сочетании с фамилией также употребляется в официальной обстановке, к незнакомому человеку - «встречается нечасто, тоже обладает оттенком официальности и отчуждённости», это обращение «достаточно необычно, холодно» (Формановская 2002, с. 145).
Попробуем выявить причины, вследствие которых анализируемые обращения не были приняты носителями современного русского языка, не стали употребительными, в то время как большинство из говорящих на русском языке не знают, как им обратится к незнакомому человеку, а, следовательно, испытывают трудность вступления с ним в контакт.
В дореволюционной России обращение Господин! как самостоятельная форма употреблялось «преимущественно низшими по положению к незнакомому представительному на вид мужчине» (Балакай 2001, с. 171, 111). В данном случае мы наблюдаем проявление иерархии, отражающей социальное расслоение общества. Сударь! (Сударыня!) - это обращение к людям среднего сословия. А большинство россиян не ощущают себя «сударями» и «сударынями». Н.И. Формановская отмечает, что слова «сударь», «сударыня» «имеют дополнительные стилистические созначения (лингвисты называют их коннотативными), и они связаны с ассоциациями, которые рождаются в нас при мысли об обозначаемом. Произнесение слова сударыня вызывает представление о женщине определённого облика, может быть «тургеневской», может быть «чеховской»... Так что образ не всякой нашей современницы легко совмещается с обликом сударыни» (Формановская 2002, с. 155). С этим мнением перекликаются замечания участников проведённого нами эксперимента. На вопрос, как вы относитесь к обращению Сударь! (Сударыня!) респонденты отмечали, что «эти обращения требуют от человека наличия определённых качеств». На страницах Интернета (на форумах и конференциях) часто обсуждается тема «Как нужно обращаться». Приведём комментарий возможности употребления в современном русском языке рассматриваемого выше обращения:
«- Я согласен, что сегодня ничего лучше, чем Сударь! и Сударыня!, не придумано. Осталось только из сегодняшних мальчиков и девочек воспитать сударей и сударынь. Можете представить себе сегодня, что Вы в деревне, к доярке обратитесь «сударыня»? Я сомневаюсь. Это не было принято никогда. Внедрять «сударей» для всех слоев населения будет настолько же искусственно, как и иноязычные формы вроде «пан/пани» или «мисс/мистер». - Вы правы! Введение «сударей» и «сударынь» невозможно без подъема общего уровня культуры. Да-да, такого, что и доярка будет сударыней».
Возможно, улучшение социально-экономической ситуации в нашей стране приведёт к широкому распространению этого обращения.
Характеристика молодым поколением обращения Сударь! (Сударыня!) даёт основание полагать, что возможность использования в общении этого обращения в будущем существует. 25 % участников эксперимента указали: «очень нравится это обращение, обычно им пользуются интеллигентные люди», «было бы интересно так обращаться», «оригинально», «хорошо звучит». Встретились и такие ответы: «я употребляю это обращение, когда играю в шахматы», «его можно использовать ради шутки».
Приведём также результаты другого эксперимента в форме анкетирования. Его целью было выяснить, знакомы ли статусные обращения XVIII- начала XX вв. носителям современного русского языка, понятна ли прямая соотнесённость этих обращений с социальным расслоением общества. Было опрошено 150 человек. Результаты эксперимента показали, что носители современного русского языка (молодое поколение), не могут выстроить всю систему статусных обращений, но некоторые обращения они характеризуют правильно. Наиболее известные обращения: Господин!, Сударь!, Милостивый Государь!, Ваше величество!.
Таким образом, проблему, как обратиться к незнакомому человеку в неофициальной обстановке, пока нельзя решить, используя подходящие средства языка XVIII- начала XX вв. Одной из главных причин, из-за которой одиночные обращения Господин!, Сударь! (Сударыня!) не получили широкого распространения в современном русском языке, на наш взгляд, являются особенности социальной структуры современного общества: отсутствие в нём строгой социальной иерархии, распространение индивидуализированных жизненных миров. Поэтому сейчас (и, думается, потом) возрождение других описанных выше статусных обращений XVIII- начала XX веков, непосредственно отражающих социальное расслоение общества, в нейтральном современном русском языке невозможно.
Интересно отметить, что 5 респондентов, участвующих в первом эксперименте, привели обращение Товарищ! один человек ответил, что к мужчине он бы обратился Гражданин! Не будем спорить с мнением Н.И.Формановской: «И всё же думается, что со временем всему найдётся своё место, определятся ситуации, когда к незнакомому можно будет обратиться и с помощью Господин!, и с помощью Гражданин!, и с помощью Товарищ!» (Формановская 2002, с. 149). Под влиянием экстралингвистических факторов в разные периоды истории происходит активизация тех или иных языковых единиц в речи для более точного выражения «культурного лица эпохи» (Чумак 1997, с. 64). Возможно, в ближайшее время в речи и в языке появится новая универсальная номинация для обращения к незнакомому человеку, отражающая «лицо» нашего времени. Л.А. Вербицкая пишет: «В живом языке народа отражается вся его жизнь, история его материальной и духовной культуры. Каждое общество создаёт слово, яркую и самобытную национальную культуру» (Вербицкая 2000, с. 54). Отметим важное замечание В.Г. Костомарова о том, что «вопрос о нормативности обращения может решаться не только в плане морального обсуждения, но и в официально-законодательном порядке» (Костомаров 1967, с. 58).
2.Остатки системы номинаций и официальных статусных обращений XVIII- начала XX вв. в современном русском языке
В общем языковом пространстве вычленяют функциональную разновидность языка, который обслуживает профессиональную сферу общения. Язык профессиональной сферы общения считают проявлением «групповой речевой деятельности» как «некую смену языкового регистра». Ч.П. Далецкий в книге «Военная риторика России» отмечает, что «в конкретных профессиональных условиях язык содержательно редуцируется, делается монотематичным, насыщается специальными словами и выражениями, которые предполагают наличие необходимого профессионализма и уровня компетенции» (Далецкий 2000, с. 7).
В русском семантическом словаре в качестве отдельных микрогрупп в составе группы слов - наименований людей по профессии, специальности, роду занятий, характеру деятельности и по связанным с ними деятельностями, функциями и отношениям выделяются наименования лиц, занятых в следующих сферах деятельности: 1) в хозяйственной, экономической; 2) в сфере науки, её практического применения, специальных разысканий, обучения, медицины; 3) в сфере искусства, свободного времяпрепровождения; 5) в сфере власти, служебной, официальной, должностной деятельности; 6) в сфере общественной, общественно-политической деятельности; 7) в военной, военизированной сферах; 8) в сфере религии и культов (Русский семантический словарь 1998, с. 236). Рассмотрим использование общих формул титулований и статусных обращений XVIII- начала XX вв. в сфере власти, служебной, официальной, должностной деятельности.
После октябрьской революции, когда ушли из употребления номинации социального неравенства, дипломатический язык сохранял формулы международной вежливости. Так, к главам монархических государств обращались Ваше величество! Ваше превосходительство! В настоящее время титул и обращение Превосходительство! употребляют «к руководителям и членам правительств иностранных государств, а также при титуловании некоторых глав государств в соответствии с дипломатическим церемониалом и протоколом» (Балакай 2001, с. 396). В «Толковом словаре» С.И. Ожегова и Н.Ю.Шведовой без помет, «указывающих на историческую перспективу слова (стар. и устар.)» даётся следующее толкование этого слова: «в соединении с мест. «ваше», «его», «их» - титулование некоторых высших чинов (в соединении с мест. «ваше», «её», «их» - также жён соответствующих лиц); в дипломатической речи в сочетании с соответствующими мест. - титулование правительственных лиц» (Ожегов 2003, с. 578). Например: «Патриарх Московский и всея Руси, обращаясь в своем послании к Виктору Толоконскому не иначе как «Ваше Превосходительство», благодарит его и всех новосибирцев за радушный прием, оказанный ему и его спутникам» (Вечерний Новосибирск, 7 июня, 2002 г.). Приведём ещё пример: «Слово Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия на VI церемонии вручения премий Международного фонда единства православных народов «За выдающуюся деятельность по укреплению единства православных народов»: «Ваше Блаженство! Ваше Превосходительство, господин Президент Республики Кипр! Глубокоуважаемый Юрий Михайлович! Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства! Досточтимые представители органов государственной власти Российской Федерации! Ваши Превосходительства господа послы и члены дипломатического корпуса! Дорогие гости, уважаемые дамы и господа, возлюбленные братья и сестры! Сердечно приветствую всех вас, пришедших в Зал церковных Соборов Храма Христа Спасителя, чтобы разделить радость по случаю вручения премий «За выдающуюся деятельность по укреплению единства православных народов».
Приведём примеры употребления обращения Превосходительство! в современном русском языке в письменном общении.
Обращение Патриарха Московского и всея Руси Алексия к президенту: «Ваше Превосходительство, глубокоуважаемый Владимир Владимирович! Весть о беспрецедентной жестокости бандитов, захвативших мирных жителей, женщин и детей в школе г. Беслана потрясла все мировое сообщество. Глубоко скорбя о погибших в этой трагедии, Русская Православная Церковь возносит молитвы об упокоении их душ в селениях праведных»/
Митрополит Кирилл обращается к премьер-министру Македонии: «Ваше Превосходительство! Примите мои самые искренние соболезнования в связи с трагической гибелью Президента Республики Македонии господина Бориса Трайковского».
Укажем, что в «Толковом словаре» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой совсем не представлены титулы Высокопревосходительство! и Высокородие!, а Высокоблагородие! толкуется как «титулование высоких гражданских и военных чинов царской России», Благородие! - «титулование обер-офицерских и равных им гражданских чинов в старой России» (Ожегов 2003, с. 119, 50). В «Словаре русского речевого этикета» при толковании всех общих формул титулований и официально-почтительных обращений XVIII- начала XX вв. (кроме одного оттенка значения слова «превосходительство», в котором оно продолжает употребляться в настоящее время) даются «указания на период их активного употребления: «В доревол. России», то есть до 1914-1919 гг.» и ставится знак «песочные часы», который указывает на «слова и выражения, вышедшие или выходящие из употребления» (Балакай 2001, с. 15, 51, 97, 98, 99, 395).
Результаты проведённого нами исследования показали, что в современном русском языке, кроме обращения Превосходительство! встречаются случаи использования обращения Высокопревосходительство! в функции называния в прямом значении. Например: «ЗА КАДРОМ. По традиции в день свободной России в Кремле вручали государственные премии. Правильнее всех в ответной речи к Президенту Путину обратился потомственный лауреат Михалков. Михалков Никита: «Ваше высокопревосходительство, господин Президент, дамы и господа, дорогие друзья». В КАДРЕ. Насчет его высокопревосходительства - это хорошо, но мало. Чего изобретать велосипед! Ровно 185 лет назад в России был утвержден полный титул российских императоров, и уж ежели у нас к десятому году демократии дошло до «его высокопревосходительства», полный титул и следует употреблять, кого стесняться? Вот, смотрите: «Мы, император и самодержец Всероссийский, Московский, Киевский (извините), Владимирский Новгородский, царь Казанский, царь Астраханский...», ну, там еще 43 титула, кончающиеся словами «и прочая, и прочая, и прочая.» В общем, я могу дать списать для будущих ответных речей». В данном случае важно указать название темы передачи: «Праздники. Награды. Подхалимаж». В данном случае название темы «Подхалимаж» указывает на то, что обращение Высокопревосходительство! носителями русского языка настоящего времени (не говорящим в данном случае) также воспринимается иронично.
Следует сделать замечание о том, что, кроме форм (Ваше) Превосходительство! и (Ваше) Высокопревосходительство! в дипломатической речи, в сфере власти, служебной, официальной должностной деятельности, используются обращения, указывающие на должность адресата с добавлением слова «господин», например, Господин Президент!, Господа послы! Но эти обращения не являются статусными, в нашем понимании этого слова, так как не содержат в своём значении основной признак социального статуса личности (в стратификационном измерении) - векторную направленность «выше - ниже». В данном случае уместно говорить о «социальной роли» - «нормативном сочетании позиции и функции», как её трактует Н.И. Формановская.
Проиллюстрируем на примерах и тот факт, что номинация и обращение Превосходительство! может восприниматься носителями современного русского языка иронично, являться коннотативно окрашенным. «Только что Его Превосходительство (как назвал его на Пасху патриарх Алексий II - уж не к Генералиссимусу ли хотят представить президента в канун 60-летия со дня Победы?!) Владимир Путин подписал указ о повышении заработной платы чиновникам, причем не на 7 процентов, как пенсионерам с 1 апреля, а в разы побольше» (Советская Россия, № 60-61, 8 мая 2004 г.). «Заметку о визите в Ульяновск главы посольства Канады в Россию Кристофера Вестдала мы назвали в субботнем номере «День посла» и очень точно угадали суть того, как проходило пребывание его превосходительства (так журналистам было велено обращаться к Вестдалу). Всю пятницу областная и городская власть были заняты только гостем, чей кортеж, яко нечистая сила, с утра до вечера носился по городу, усугубляя и без того сложную из-за сильнейшего ливня ситуацию на дорогах». «Янукович - мелкий политический деятель эпохи Анны Герман. Журналистская «тусовка» долго не могла прийти в себя после назначения бывшего руководителя киевского бюро радио «Свобода» Анны Герман пресс-секретарем г-на Януковича... На указанной пресс-конференции она, например, величала Виктора Федоровича (впрочем, как и его армянского коллегу) не иначе как «Ваше Превосходительство». Во всех падежах - «Их Превосходительства», «Его Превосходительство» и т.п. Признаем, что эта «фишка» сработала. Оба «Превосходительства» млели, вспоминая, видимо, те далекие года, когда они таким образом даже начальников тюрем не величали (г-н Маргарян тоже побывал за решеткой, правда, по политическим мотивам при Совдепии)» (Обком, 12 мая 2004 г.).
Таким образом, в русском языке настоящего времени в сфере власти, служебной, официальной, должностной деятельности; в дипломатической среде общения в функции обращения и наименования продолжают использоваться общие формулы титулований и официальных обращений XVIII- начала XX веков (Ваше) Превосходительство!, редко - (Ваше) Высокопревосходительство, (Ваше) Величество! (в дипломатической сфере). Эти формы, как правило, употребляются в прямом значении: указывают на социальный статус адресата; но они могут иметь ироничный оттенок использования или восприниматься иронично слушателями.
3. Иерархия в военной и религиозной сферах в современной России и соответствующие статусные обращения
Мы рассмотрим систему статусных обращений, употребляющихся в военной сфере, опираясь на «Уставы вооружённых сил», сравнивая положения, сформулируемые в «Общевоинском Уставе вооружённых сил СССР» и в «Общевоинском Уставе вооружённых сил Российской Федерации». Сравнительный анализ позволит нам увидеть некоторые изменения, произошедшие в отношениях между начальниками и подчинёнными в военной сфере.
Армия имеет строгую внутреннюю организацию, которую соблюдает каждый военнослужащий. Одним из принципов строительства Вооружённых Сил Российской Федерации, руководства ими и взаимоотношений между военнослужащими является единоначалие. Оно заключается в наделении командира (начальника) всей полнотой распорядительной власти по отношению к подчинённым. По своему служебному положению и воинскому званию одни военнослужащие по отношению к другим могут быть начальниками или подчинёнными, старшими и младшими. Младшие по званию обязаны беспрекословно выполнять требования старших. В «Общевоинском Уставе вооружённых сил Российской Федерации» в главе «Общие обязанности военнослужащих» указано, что военнослужащий должен «беспрекословно повиноваться командирам (начальникам), строго соблюдать правила воинской вежливости», «оказывать уважение друг к другу» (Общевоинские уставы 1994, с. 13). Отметим, что в «Общевоинском Уставе вооружённых сил СССР» по-другому сформулирована эта обязанность: «оказывать уважение командирам (начальникам) и старшим» (Общевоинские уставы 1980, с. 4). Это замечание указывает на то, что в настоящее время в армии, не смотря на сохранившуюся иерархию, взаимоотношения между военнослужащими строятся на основе взаимного уважения. По вопросам службы они должны обращаться друг к другу на «вы».
Характерной чертой военной службы является установленная законодательством определенная зависимость порядка прохождения службы и правового положения военнослужащих от присваиваемых каждому из них персональных воинских званий, которые приведены в единую систему и отражают, как правило, военную и специальную квалификацию военнослужащих, выслугу лет, служебное положение и т.п. Это, в свою очередь, способствует достижению необходимой четкости в субординации, взаимоотношениях между военнослужащими и, в конечном счете, успешному решению задач военного управления, поддержанию воинской дисциплины и правопорядка. Приведём состав военнослужащих вооруженных сил Российской Федерации и перечень воинских званий (Общевоинские уставы 1994, с. 166):
Отметим, что язык социальных групп, в частности, язык, обеспечивающий военно-профессиональную деятельность, предстаёт особенным языком, имеющим ряд характерных черт. Присущие военному языку характеристики оказывают образно-эмоциональное воздействие на деятельность воинов по защите государства. Язык приказов, уставов, инструкций и наставлений отличается однозначностью трактовок, ясностью в понимании и высокой степенью побудительности. С помощью этих особенностей языка военно - профессиональной среды, закреплённых в индивидуальной речи военнослужащего, достигаются высокая степень регулирования поведения военнослужащих по выполнению конституционных задач защиты отечества. Речь военно - профессиональной среды, с одной стороны, наполнена общеупотребительными словами, с другой стороны, - отличается специфической, только этой среде присущей, лексикой. Уставы, приказы, инструкции, написанные общеупотребительными словами, вплоть до мельчайших подробностей регламентированы. Это выражается, в частности, в установленных формах речевого обращения начальника к подчинённому.
Начальники и старшие, обращаясь по службе к подчинённым и младшим, называют их по воинскому званию и фамилии или только по званию, добавляя в последнем случае перед званием слово «товарищ». Например: Рядовой Петров (Петрова), Товарищ рядовой, Сержант Кольцов (Кольцова), Товарищ сержант, Мичман Иванов (Иванова) и т. п.
Подчинённые и младшие, обращаясь по службе к начальникам и старшим, называют их по воинскому званию, добавляя перед званием также слово «товарищ». Например: Товарищ старший лейтенант, Товарищ контр-адмирал. Обращаясь к военнослужащим гвардейских соединений и воинских частей перед воинским званием следует добавлять слово «гвардии»: Товарищ гвардии старшина 1 статьи, Товарищ гвардии полковник (Общевоинские уставы 1994, с. 25). При личном обращении воинское звание называется без указания рода войск или службы.
К курсантам военных образовательных учреждений профессионального образования, не имеющих воинских званий сержантского и старшинского состава, состава прапорщиков и мичманов, а также к курсантам учебных воинских частей (подразделений) нужно обращаться: Курсант Иванов, Товарищ курсант.
Отметим, что при обращении к лицам гражданского персонала Вооружённых Сил Российской Федерации военнослужащие называют их по воинской должности, добавляя перед названием должности слово «товарищ». В «Общевоинском Уставе вооружённых сил Российской Федерации» по сравнению с «Общевоинским Уставом вооружённых сил СССР» указано, что «во внеслужебное время и вне строя офицеры могут обращаться друг к другу не только по воинскому званию, но и по имени и отчеству» (Общевоинские уставы 1994, с. 26). С понятием воинской чести и достоинством военнослужащих, как указано в «Уставе», несовместимы «искажение воинских званий, употребление нецензурных слов, кличек и прозвищ, грубость и фамильярное обращение» (Общевоинские уставы 1994, с. 25).
Кроме статусных обращений, социальным знаком, указывающим на статус военнослужащего, является предусмотренная законодательством специально для военнослужащих военная форма одежды. Она наглядно отражает принадлежность к той или иной составной части, виду Вооруженных Сил, роду войск, другим государственным военным организациям, воинское звание. Военная форма одежды и знаки различия утверждаются Президентом Российской Федерации, а правила их ношения устанавливаются министром обороны РФ.
Теперь рассмотрим статусные обращения, употребляющиеся в церковной сфере. В целом, система обращений в религиозной сфере претерпела мало изменений по сравнению с рассмотренными обращениями XVIII- начала XX вв.
Сделаем несколько замечаний. Во-первых, формула именования священнослужителей отличается от светского способа называния по имени, отчеству, фамилии. В церковной среде принято наименование по имени в канонической форме (Сергий, Алексий и т.п.) без отчества и фамилии, с нарицательным существительным, указывающим на сан. Каноническая форма имени соответствует той, которая зафиксирована в святцах.
А. Лоханов в книге «Что надо знать о православном церковном этикете» отмечает, что в православии существует три степени священства: диакон, священник, епископ (Аристарх (Лоханов) 1999, с. 25). Рассмотрим статусные официальные и неофициальные обращения, соответствующие определённому положению адресата в церковной среде. Архиерей (епископ, архиепископ, митрополит, патриарх) считается Ангелом церкви, без него она теряет свою полноту и самую сущность, поэтому церковный человек всегда с особой почтительностью относится к архиерею. При обращении к нему его называют Владыко! В «Словаре русского речевого этикета» отмечается: «Владыка и Владыко. Почтит. неофиц. Обращение к архиерею (епископу, архиепископу, митрополиту, патриарху)» (Балакай 2001, с. 81). К епископу обращаются Ваше Преосвященство! (официальное обращение) или Преосвященный (Преосвященнейший) Владыко!; к архиепископу и митрополиту - Ваше Высокопреосвященство! (официальное обращение); Высокопреосвященный (Высокопреосвященнейший) Владыко!; к патриарху - Ваше Святейшество!, Святейший Владыко! А.Г. Балакай приводит следующее толкование слова «святейшество»: «Титулование и почтит. обращение к православному патриарху, а также к папе римскому» (Балакай 2001, с. 464). В официальной обстановке к архимандриту, игумену, протоиерею следует обращаться Ваше высокопреподобие! к иерармонаху - Ваше преподобие!
В анализируемой среде общения используются также обращения по должности, распространены неофициальные обращения Отец! (каноническое имя или духовное звание). В «Словаре русского речевого этикета» приводится следующее толкование: «Отец. 5. Вежл. обращ. К священнику, монаху (обычно с присоединением церковного имени или духовного звания) (Балакай 2001, с. 334). В мужском монастыре к наместнику можно обратиться с указанием его должности Отец наместник! в общении с благочинным - Отец благочинный!; или в обоих случаях - с добавлением имени Отец Павел, Отец Никон!, возможно и просто Батюшка! К духовнику также обращаются по имени Отец Иоанн! или просто Батюшка! Если эконом, ризничий, казначей, келарь имеют священнический сан, к ним можно обратиться Батюшка! и спросить благословения. К монаху, имеющему постриг, обращаются Отец!, к послушнику - Брат! (если послушник в преклонном возрасте - Отец!). К диакону можно обращаться Отец диакон, к иеромонаху, игумену, архимандриту - Отец... (имя) или Батюшка! (Ср.: Бугаева 2006, с. 16-18).
В России народ ласково и с любовью называл и называет сейчас священника Батюшкой. Это также общеупотребительная разговорная форма обращения, например: Батюшка, благословите! Она рассматривается как более близкая и интимная.
В женском монастыре игуменья, в отличие от монахинь, носит золотой напёрсный крест и имеет право благословлять, поэтому у неё просят благословления, обращаясь Мать игуменья!; или с употреблением имени Мать Варвара!, или просто Матушка!. В обращении к монахиням говорят Мать Евлампия!, но в конкретной ситуации можно просто Матушка!; к послушницам - Сестра!
Отметим ещё некоторые общие особенности речевого поведения в религиозной сфере. По христианскому учению, церковь, прихожане - это одна семья, именно поэтому в наименовании лиц при обращении используются термины родства. Матушкой! или Сестрой! можно назвать и незнакомую женщину в зависимости от возраста. К пожилому мужчине уместно обращение Отец! К молодому мужчине правила церковного благочестия рекомендуют обращаться Брат! В церковной среде принято обращаться на «Вы». При близких отношениях общение переходит на «ты», но при посторонних проявление в церкви близких отношений воспринимается как нарушение нормы. Так, жена диакона или священника разговаривает дома с мужем на «ты», но её подобное обращение на приходе неуместно. В целом в обращении с духовенством следует стремиться к нейтральной стилистике речи.
Таким образом, мы рассмотрели изменения в системе обращений, связанные с особенностями общественно-политического развития России на разных переломных исторических этапах: употребление социально маркированных обращений в послеоктябрьский период (после революции 1917 г.) и в период перестройки и пост перестройки, использование статусных обращений в языке настоящего времени.
Наше исследование показало, что, кроме номинаций и официально - почтительных статусных обращений, которые сохранились в дипломатической сфере, среде власти, служебной, официальной, должностной деятельности, продолжают употребляться также и другие общие формулы титулований и официально-почтительных обращений XVIII- начала XX веков.
АВТОР: Буравцова Н.Ю.