16.08.2012 2232

Имя в сказочно-мифологической традиции виртуального пространства «Властелина Колец»

 

Миф может быть сведен к мифологическому образу или ситуации, которые содержатся в мифологическом имени. По известному определению А.Ф. Лосева, «миф есть развернутое логическое имя». Особая способность имени концентрировать в себе целые сюжеты стала причиной идентификации имен в качестве мифопорождающих моделей. Специфической функцией мифа «является моделирование: преломляя принятые формы жизни, миф создает некую новую фантастическую «высшую реальность», которая парадоксальным образом воспринимается носителями соответствующей мифологической традиции как первоисточник и идеальный прообраз (то есть «архетип» в самом широком смысле слова) этих жизненных форм» [Мелетинский 1995, с. 171].

О.Н. Трубачев в работе «Праславянская ономастика в этимологическом словаре славянских языков» считает, что и.-е. слово со значением «имя» восходит к праформе еп-теп буквально «находящийся внутри, вкладываемый внутрь» [Трубачев 1985, с. 4]; следует иметь в виду, что, согласно древним представлениям, все находящееся внутри считалось принадлежащим Космосу, а все внешнее объявлялось принадлежностью Хаоса, зла.

Как отмечает М.М. Маковский, в связи с верой в магию слова (власть слова), язычники считали, что «имя может оказывать непосредственное влияние не только на судьбу его носителя, но и на окружающих людей. Поэтому огромное значение в имени придавалось количеству букв в слове (буква - мистическое начало) и конкретным буквам, его составляющим, значениям и символизму этих букв, а также их взаимному расположению. Некоторые народы верили в анимизм имен, считали их живыми существами, наделенными божественной силой» [Маковский 1996, с. 205].

Интересна связь латинского потеп «имя» с латинским omen «предзнаменование» (начальное п- в п-отеп - отрицание, употребленное из соображений табу). Оним в ряде доисторических религий рассматривался скорее как акустический феномен, а не как носитель определенного значения, поскольку содержащийся в нем звук рассматривался как отражение космического дыхания (Зеленин 1930, Золотарев 1964, Иванов 1965, 1974, Толстой 1989, Лосев 1993, Топоров 1994, Алефиренко 2002 и др.).

Суть сказочно-мифологического номинализма заключается в первенстве имен над тем, что они обозначают и к чему относятся. Каждое слово первоначально должно было иметь статус имени. «Подлинное и полное бытие в смысле обретало лишь то, что получало имя, именовалось. То, что поименовано, есть, и его бытие более реально и интенсивно, чем любое другое бытие. Имя вскрывает любую другую сущность вещи, более того, порождает ее, и все-таки эта сущность не может рассматриваться как нечто вне положенное имени: имя не инструмент обнаружения сущности (во всяком случае - не только инструмент), но оно сама эта сущность» [Топоров 1993, с. 8].

Говоря о мире, созданном воображением Дж. P.P. Толкиена, следует отметить, что он является категорией мифопоэтической, и важное место в нем занимают антропонимы. Фоновая семантика имени собственного, или его фоново-коннотативное значение как «совокупность социально-значимых ассоциаций, обусловленных национальной культурой и представляющих собой сумму прошлых речевых и контекстных определений в пределах языкового коллектива» [Аникина 1988] проявляется в ономатетической концепции Дж. Р.Р. Толкиена. В целом можно сказать, что система имен эпопеи «Властелин Колец» возникла в результате взаимодействия двух основных элементов: римского и варварского (в первую очередь за счет заимствований из кельтских и валийских мифов и германских эпопей).

Римские элементы проявляются в таких именах, как Браидоврас Крал (Быковор), сын Изенгрима Второго, Тобольд Громовой аз Длиннохвостый Мсриадок Брендизаик из Хоромнн-у-Брсндиниума, Брандоврас Крал из Преогромных Смиалов, так как римское имя классической эпохи содержало в себе три компонента: praenomen, или личное имя человека (их было всего 18), nomen, или родовое имя, передаваемое по наследству, и cognomen - также передаваемое по наследству имя ответвления рода, которое чаще всего указывало на место проживания. Обладателем такого трехчленного имени мог быть только полноправный римский гражданин. Кроме того, имена персонажей эпопеи, восходящие к римской ономастической системе, изобилуют вариациями, которые проявляются в чередовании некоторых, в том числе заглавных, букв (Деагорл - Смеагорл, Ройлы - Пилы и Поты, Сем - Хем).

Принципиально иными были имена варваров Северной и Центральной Европы. Германцы обоих полов обладали всего одним именем и видели в личном имени действительно индивидуализирующий признак, свойственный только данному человеку; каждое из имен означало какое-то понятие, отражающее признаки, считавшиеся специфическими для рода и призванные в известной мере формировать характер человека. В романе Толкиена немало имен подобию города: Золотника, Бирюк, Всеславур, Светозар, Боромир, Горлум и др. Выбор антропопимических элементов не был для писателя совершенно произвольным, имя, по его мнению, должно не только указывать на черты характера, но и служить своебразным тотемом.

Так как магическое слово, в представлении древних, «было способно вызвать из небытия мифическое существо, то оно становится символом этого объекта. Энергия как бы идет за мыслью, вербализованная мысль влечет воплощение субстанции. Отсюда - распространение табуированных имен, которые, по сути, и являются символьными именами, так как их назначение - не прямая номинация, а описательное обозначение объекта. Именно поэтому среди мифолексем преобладают признаковые имена, которые иначе можно назвать «дескриптивными» [Кошарная 2002, с. 97].

Мифолексема, как и всякое древнее слово, синкретична. «Синкретизм, понимаемый как «нерасчлененность», свойствен мифологическому сознанию, представляющему вещь как целостность со всеми ее атрибутами и функциями, включая также и «имя» вещи» [Колесов 1992, с. 40], то есть в мифологическом мышлении неотчетливо разделяются реалия и ее имя, вещь и ее атрибут (например, атрибуты времени и пространства трансформировались в их содержание), происхождение, сущность и именование, что обусловило сакрализацию слова-имени. Некоторые «говорящие» имена персонажей из окружения главного героя персонажа Бильбо Торбинса позволяют представить внешность последних (Дородтшг, Толстик, Толстобрюхл, Толспюлап, Шерстопал), их занятия (Ейлы - есть, Пойлы - пить, Ройлы - рыть, Побе- гсшк - бегать,), характер (Бирюк, Скромби, Мелирот, Любелия, Жихарь), интеллект (Дурди, Сдубень).

Различные философские и художественные школы и направления обнаруживают единство в определении мифа, сводимого к Архиимени (Первоимени). Так, М. Мюллер считал, что первоначально сами названия вещей заключали в себе их историю, которая являлась мифом, а позже истинный смысл был забыт, и мифы пришлось сочинять заново - так появились мифологические новеллы. Родоначальник структурной антропологии К. Леви - Строс, терминологически обозначая слово миф как «мифему», делает вывод, что у архаических народов были мифы, состоящие из одного слова, концентрирующие в себе весь смысл мифа. Г. Шпет считает, что такими свойствами обладают только имена собственные. По его мнению, «всякое удачное воплощение сюжета крепко связывается с каким-либо собственным именем», в результате появляется возможность обозначить сюжет всего одним именем. Ключевым онимом в этом смысле, на наш взгляд, является топоним Middle- earth (Средиземье) - местность, где разворачиваются основные события эпопеи «Властелин Колец».

Английский исследователь творчества Дж.Р.Р. Толкиена Пол Кочер (Paul Н. Koclier) в монографии «Master of Middle-earth» пишет: «The Middle- earth on which the hobbits lived is our Earth as it was long ago. Moreover, they are still here, and though they hide from us in their silent way, some of us have sometimes seen then and passed them on under other names into our folklove» [Paul H. Kocherl972, p. 4] - Средиземье, в котором живут хоббиты, - это наша Земля, какой она была много веков назад. Более того, они все еще здесь, хотя и безмолвно прячутся от нас. Однако некоторые из хоббитов иногда являются под разными именами, завоевывая народную любовь и преданность.

На наш взгляд, вымышленная страна Средиземье с ее положительными и отрицательными персонажами, - это, пожалуй, не столько Земля много веков назад, сколько современное описание нашего мира с учетом культурно - исторического опыта различных этических, эстетических и религиозных традиций разных народов.

Что касается творчества Дж.Р.Р. Толкиена, то описанная им страна Middle-earth (Средиземье), будучи категорией вымышленной, виртуальной, тем не менее содержит некоторые черты окружающего нас мира. «Yes, Middle- earth is a place of many marvels. But they are all carefully fitted into a framework of climate and geography, familiar skies by night, familiar shrubs and trees, beasts and birds on earth by day, men and manlike creatures with societies not too different from our own. Consequently the reader walks through any Middle-earth landscape with a security of recognition that woos him or to believe in everything that happens. Familiar but not too familiar, strange but not too strange. This is the master rubric that Tolkien bears always in mind when inventing the world of his epic» [Paul II. Kocher, p. 2, 1972]. - Да, Средиземье наполнено чудесами. Но они тщательно ограничены географическими и климатическими рамками, все жители видят похожее небо над головой ночью, подобные кустарники и деревья, зверей и птиц днем, даже люди и человекоподобные создания по социальному регулированию в обществе не слишком отличаются от нашего собственного. Читатель путешествует по Средиземью с чувством узнавания, которое заставляет его верить всему, что происходит вокруг. Похоже, но не то же самое, странно, но не слишком странно. Именно это было ведущим мотивом у Толкиена при создании его эпопеи.

Топоним Middle-earth (Средиземье) имеет корни в фольклоре разных народов, поэтому при его исследовании мы опираемся на культурную традицию индоевропейцев. По М.М. Маковскому, Middle («середина») - «в древности считалась местом расположения Вселенной, символом святости, божественной благости и силы. Вселенная же олицетворялась с Мировым древом: ср. в этой связи Middle с литовским medis «дерево». По представлениям некоторых северных народностей, на Северном полюсе мировое дерево упирается в Полярную звезду.

В связи с этим следует также привлечь для сравнения «жердь» (язычники поклонялись столбам, которые они уравнивали с Божеством). Сюда же относится и др.- индийское medhan «жертвоприношение», др.,- индийское medha - «мудрость» (Мировой Разум), латинское metus - «страх» (перед Божеством); готское maljan - «есть, питаться» (язычники съедали предметы и животных, принесенных в жертву); др.-английское nuelan «спать», др.-индийское meddham, русское «медленный» (сакральный экстаз).

Середина была символом вечности, которая в древности истолковывалась как «жизненная сила, молодость» [Маковский 1996, с. 195-196].

Earth («земля»). В древности существовал следующий обычай: человек падал на землю лицом вперед и захватывал ртом землю (ср. мать-земля), которую затем съедал. Ср. в связи с этим английское earth «земля», но осетинское ard «клятва», но также др.-сев. verdr, греческое F,opii] «еда, съедаемая жертва, сакральное действие, во время которого съедается животное или предмет, принесенные в жертву», др.-индийское rati- «приносить в жертву», др.-инд. ret- «мужское семя» (предмет жертвоприношения), лат. ritus «священный обычай, ритуал», а также лат. lelum «смерть». Ср. также гот. rapio «число» (символ Вселенной) и лат. ratio «(Мировой) разум». С другой стороны, земля как олицетворение всего тленного, преходящего (ср. гот. galeiftan «двигаться») соотносится с понятием смерти: авест. пев «смерть» [Маковский 1996, с. 125].

Таким образом, топоним Middle-earth (Средиземье), символически используется для обозначения центра всей системы мироздания эпопеи «Властелин Колец», места святого, магического (магией обладают эльфы, способностью предсказывать будущее наделена Галадриель). Но, с другой стороны, при утверждении власти Саурона, который стремился поработить всех жителей Средиземья, лишить их самостоятельности, воли и социальности, Средиземью грозила бы смерть, так как понятие пространства в широком смысле исключено при отсутствии социальности.

Топоним Средиземье в символической традиции включает в себя следующий семантический ряд: «центр» - «святость, божественная благость - молодость, жизненная сила» - «страх» - «жертвоприношение» - «смерть» - «разум» - «движение». Данный ряд декодирует всю эпопею Толкиена: Средиземье, будучи центром виртуального мира Профессора, является олицетворением божественной благости (старая-добрая Хоббитания с глуповатыми и ленивыми хоббитами, которые никогда прежде не выбирались за свои пределы) и жизненной силы. Беспокойство за Хоббитанию и ее жителей «страх» стать жертвой Владельца Мордорского Замка, Черного Властелина Саурона «жертвоприношение», заставляет молодого Фродо Торбинса пойти в сопровождении хранителей Кольца, назначенных Советом Мудрых: Гэндальфом Серым, гномом Гимли, человеком Арагорном, эльфом Леголасом, хоббитами Семом и Мери «разум» - навстречу смерти «движение».

В эпопее «Властелин Колец» топоним обладает сверхъестественной силой, содержит комплекс скрытых смыслов. С точки мифопоэтического мировоззрения лишь то, что сакрализовано, причастно к Космосу, выводимо из него, значимо, а следовательно, является непременным условием передачи коллективного опыта группы. Ряд топонимов The Great Forest (Вековечный Лес), The Barrow-downs (Могильника), The Withywindie (река Ветляпка), Mordor (Мордор) навевают страх на жителей Хоббитании, ранее никогда не покидавших пределы своей родины.

«Here Fatty Bolger halted. Good-bye, Frodo! he said. wish you were not going into The Forest. I only hope you will not need reciting before the day is out» [Tolkien 2003b, 5]. Толстик Воббер осадил пони. «Прощай, Фродо! воскликнул он. - Зря ты в Лес пошел, гиблое это место, сегодня лее в беду, чего доброго, попадете».

«... though they did not mean to go this way, if they could help it; the Barrow- downs had as sinister a reputation in hobbit-legend as the Forest itself «[Tolkien 2003b, 53]. - Хотя идти к Могильникам они вовсе не собирались хоббитские легенды о них были еще пострашнее, чем россказни о Лесе.

«Mordor even you hobbits have heard of, like a shadow on the borders of old stories» [Tolkien 2003b, 129]. - Слово «Мордор» тебе знакомо: оно то и дело чернеет далее в хоббитских летописях, источая страх и мрак.

А.Ф. Лосев отмечает, что имя представляет собой центральный момент действительности, объединяющий в себе и собой все ее внешние и внутренние стороны, все ее бесконечные планы и горизонты. В слове (а имя есть лишь один из видов слова, это - наиболее сгущенное и напряженное в смысловом отношении слово) происходит соприкосновение всех возможных и мыслимых пластов бытия, соединение всех разъятых сфер бытия. Имя есть «расцветшее и созревшее сущее», «средоточие» физиологических, психических, феноменологических, логических, диалектических, онтологических сфер. В нем «сгущена и нагнетена квинтэссенция как человечески-разумного, так и всякого иного человеческого и нечеловеческого, разумного и неразумного бытия и жизни» [Лосев 1993, с. 28].

Особое место в сказочно-мифологической традиции занимает проблема произвольного именования. Перемена мест в мире, новое соотношение с миром влечет за собой переименование или переименование производит такой перелом в жизни. Так, переименование «the brown river Baranduin» - «бурной реки Барандуин» в the Brandywine -Брендидиум «стал для Хоббитании годом первым, рубежом дальнейшего отсчета» [Tolkien 2003b, 10]. Если именование может быть уподоблено рождению, то переименование - новое рождение, означающее не только новую эпоху в Летоисчислении Хоббитании, но, по сути, новую жизнь, быт и нравы.

Подтверждением этому может служить именование вновь построенной улицы в Хоббитании, появившейся после битвы у Приречья в 1419 году, последней битвы в Хоббитании:

There was some discussion of the name that the new row should be given. Battle Gardens was thought of or Better Smials. But after a while in sensible hobbit-fashion it was just called New Row. It was a purely By water joke to refer to it as Sharkeys End. It was a purely By water joke to refer to it as Sharkeys End [Tolkien 2003g, 209]. - думали, как назвать новый проулок: может. Боевые Сады, а может, Главнейшие Смиалы. Хоббитский здравый смысл, как всегда, взял верх: назвали его Новый проулок. И только в Приречье, опасно шутя, называли его Могилой Шаркича.

Важно отметить, что изменение имени не совершается произвольно и случайно, более того, возникнуть оно может не в любой момент времени. Изменение имени - акт сакральный, составная часть некоторого общего сакрального действия: And on a time evil things came forth, and they took Minas Ithil, the Tower of the Rising Moon, and abode in it, and they made it into a place of dread; audit is called Minas Morgul, the Tower of Sorcery. Then Minas A nor, the Tower of the Setting Suit, was named anew Minas Tiritli, the Tower of Guard; and these two cities were ever at war, but Osgiliath which lay between was deserted and its ruins shadows walked [Tolkien 2003e, 97].. - Темные Силы, вырвавшись на свободу, под покровом ночи захватит Крепость Восходящей Луны и перебили все окрестное население, и Минас-Итил стал Минас- Моргулом, или Крепостью Темных Сил. Люди Гондора отступили на запад и засели в Крепости Заходящего Солнца, с грустью назвав ее Минас- Тиритом, что значит Крепость Последней Надежды. Между крепостями началась война, и город Осгилиат был разрушен до основания, и в его развалинах поселились тени, призрачные ночью и прозрачные днем.

Таким образом, налицо связь процесса именования/переименования с ритуалом. В эпопее «Властелин Колец» ритуал и табуирование (запрет на всякое упоминание о цели путешествия Хранителей и о Кольце Всевластья в целом) проявляется во взаимоотношениях между персонажами, магическими функциями обладают и дары эльфийской царевны Галадриэли, помогающие в трудные минуты и возвращающие к новой жизни Хоббитанию после разрушения: Well, Master Samwise, she said. 7 hear and see that you have used my gift well. The Shire shall now be more than ever blessed and beloved. Sam bowed, but found nothing to say. He had forgotten how beautiful the Lady was [Tolkien 2003 i, 51]. Ну что же, Сэммиум, - сказала она, я прослышала и теперь сама вижу, что подарком моим ты распорядился отлично. Теперь Хоббитания станет еще чудесней - а может статься, далее любимей, чем прежде.

Более того, по мысли В.Н. Топорова, сам акт имянаречения является не просто отмеченным, но образующим ритуал и имеющим сакральное значение. Он означает «прорыв из состояния не явленности в явленность, из объективности, вещности, чистой материальности в субъективность и духовность, из аморфности и хаотичности «до-знакового» и «до-смыслового» существования в организованное, оформленное, упорядоченное пространство, в бытие «в смысле» [Топоров 1993, с. 8].

 

АВТОР: Луговая Е.А.