Текст Московского мединского фрагмента. Общие принципы издания немецких медицинских рукописей

При транскрипции текста Московского фрагмента были использованы следующие принципы: 1) текст передан в полном соответствии с оригиналом; заглавные буквы выделены на основании размера и начертания (например, в случае d: соотношение 3,5: 5 мм.); 2) сокращения (назализации, контракции и суспенсии) раскрыты и переданы курсивом; 3) в угловых скобках переданы дополненные места в поврежденном или утраченном тексте; 4) в аппарате в квадратных скобках указаны номера строк и приведены палеографические особенностирукописи (повреждения текста, исправления, повторные написания и др.).

В ходе работы над фрагментом рукописи и над его транскрипцией необходимо было отразить основные различия в написании некоторых графем с целью передачи всех графических особенностей текста, а также сохранить последовательность строк оригинала, что было отражено при помощи нумерации строк. Необходимо отметить, что для лучшего понимания текста, при переводе на русский язык он был разделен на части в, соответствии с содержанием, а стихотворная часть представлена в виде отдельных строф.

На первом этапе работы над рукописью, заключавшемся в идентификации почерка, общем рассмотрении текста, сличении отдельных знаков, способа их соединения в словах, способов сокращения и переноса слов, выяснилось, что весь текст данного фрагмента написан одним человеком.

На втором этапе следовало определение черт, характерных для данного почерка:

1. Заглавные буквы: при сравнении написания d в Dysze и в dye «эта» и опред. арт. ж. р. [2лиц. 105,. Ill] становятся очевидными различия в размере (5 мм: 3 мм) и форме начальных букв (выносная у D примерно в 2 раза больше по ширине, чем у d и выступает за букву, для нижней части D характерно «заостренное» написание, в отличие от «округлого» у d).

2. Перенос слов: простой перенос обозначается с помощью специального значка (=): сравни wartne «когда» [2лиц., 107-108]; если перенос осуществляется под последним словом в конец следующей строки по причине отсутствия места, он обозначается двумя способами: если переносилось целое слово или несколько слов, то они писались в конце следующей строки под последним словом предыдущей строки и отделялись с помощью отграничивающей линии: ср. touffe «крещение» [1об. 44]; если переносилась только часть слова, перенос обозначался с помощью специального значка (=) в сочетании с отграничивающей линией: ср. sippeschaft «родство» [1об. 51].

Сокращения (в транскрипции выделены курсивом): в рукописи Московского фрагмента используются три вида сокращений:

а) назализации, обозначающие сокращенные сонорные т, п;

б) различные виды контракций (сокращение до нескольких букв внутри слова);

в) суспенсии (сокращение до нескольких букв на конце слова).

Назализация представляет собой в различных случаях разновидность контракции или суспенсии,, так как в некоторых словах назализация передает п и т в середине слова (сравни hund.es «собачий» [1лиг/13], а в других случаях - в конце слова (сравни gloubyn «верой» тв. п. [1об., 74]. В случае использования назализации в середине слова она передается в рукописи в виде горизонтальной линии над словом в месте сокращения. В случае использования назализации в конце слова она передается с помощью такой же горизонтальной линии или «хвостика» у последней перед сокращением буквы.

Контракции передаются в рукописи различными способами: в некоторых словах, как правило, в случае сокращения одной буквы, контракция передается посредством написания выпущенной буквы над словом в месте сокращения (сравни о в getogen «длилось» [1лиц., 19]); в других случаях, как правило, при сокращении нескольких букв подряд контракция передается при помощи специальных значков. Так, в тексте Московского фрагмента встречается специальное обозначение для выпущенного слога ег в виде крючка над местом (сравни в werden «станут» [2лиц., 127]).

Контракция iesiis xps «Иисус Христос» унаследована в немецких рукописях из греческой традиции через латинскую. В латинской традиции данная контракция относилась к группе так называемых «nomina sacra», под которыми исследователи понимают контрагированные священные слова, писавшиеся в оригинальных текстах без специального знака для обозначения сокращения. Всего подобных слов выделяют около одиннадцати. А. Д. Люблинская отмечает, что черта над такими сокращениями в качестве обозначения контракции ставилась только переписчиками текстов [Люблинская 1969, 40-42].

Специальное обозначениедля сокращения et cetera «и так далее» также унаследовано из латинской традиции и. обозначается в рукописи Московского фрагмента при помощи значка, напоминающего сочетание первых трех букв слова etc (ср., например, \1лиц., 6, 12 14 и далее]).

Суспенсии передаются в рукописи Московского фрагмента, как правило, при помощи специальных значков: например, суспенсия -ег передается, как и в случае аналогичной контракции, в виде крючка в конце слова (ср. blater «пустула» \2лиц., 121], peter «(апостол) Петр»[1об., 72]). В Московском фрагменте встречается также суспенсия, передающаяся при помощи вынесения сокращенной буквы наверх на конце слова (например, t в ауслауте в sterbt «умрет» [2лиц., 135].

Союз und: черту над п можно трактовать как обозначение суспенсии de или i, так как в тексте встречаются оба несокращённых варианта: wnde [2лиц., 136; 2об., 139] и wnd [2лиц., 103]. Некоторые исследователи, занимающиеся изданием рукописей, в подобных случаях традиционно расшифровывают этот союз как vnde (wnde, unde), или ориентируются на наиболее часто встречающийся в тексте вариант полного написания [Temmen 1998, 45].

Работая над расшифровкой и конъектурой рукописного текста, то есть исправлением или восстановлением испорченного фрагмента или расшифровкой текста, не подлежащего прочтению, исследователи часто сталкиваются с проблемой обозначения внесенных ими дополнений в текст оригинала. Как в отечественной, так и в западной палеографической традиции существует несколько способов обозначения таких дополнений. Расшифрованные или дополненные фрагменты текста, а также раскрытые сокращения могут обозначаться посредством: 1) заключения в круглые () или угловые < >, 2) выделения в тексте курсивом, 3) описания в комментарии, вынесенном в аппарат (в этом случае дополненные места не вставляются в текст оригинала, а печатаются в аппарате и выделяются курсивом или заключаются в кавычки и сопровождаются комментарием).

Наиболее удобным является вариант комбинированного использовання различных обозначений, который был применен в транскрипции текста Московского фрагмента. В этом случае раскрытые сокращения выделяются курсивом, дополненные фрагменты текста на месте утрат и повреждений • заключаются в угловые скобки, при этом в комментариях, вынесенных в примечания аппарата, приводятся сведения о степени сохранности слов (в случае частичной утраты текста), об исправлениях и ошибках, допущенных переписчиком, а также возможные варианты прочтения. Номера примечаний в аппарате заключены в квадратные скобки и соответствуют номерам строк в тексте.

Умлаут. Как и во многих рукописях позднего Средневековья, в Московском фрагменте практически отсутствует обозначение умлаута. Исключение составляет умлаут /а/ и /о/ в формах множественного числа существительных и степеней сравнения прилагательных, регулярно передававшийся в рукописях с помощью графемы /е/ (сравни slejfet «спит» (2 л. ед.ч.) [.2об143], der hoeste «наивысший, величайший» (превосх. ст.) [loo., 56], krefte «силы» (мн. ч.) [1об., 44]).

Графема /i /: в памятниках средненемецкой группы диалектов часто наблюдается использование графемы N для обозначения редуцированного гласного [э] в безударных позициях [Paul 1953, 84; Gutjahr 1910, 121]. В рукописи Московского фрагмента встретились следующие случаи: yrgebe «предался» [loo., 82] (ср. свн. er-geben «предаться»), leztin «последнем» [1лиц24], lebin [loo., 95], mines lebirts «моей жизни» [2об., 94] (ср. свн. leben. «жизнь»), czwenczigestyn «двадцатый» [2лиц., 141] наряду с вариантами написания czwenczigesten [2лиц., 126], czwenczigestigen [2лиц 137], gloubyn «веры» (р. п.) [loo., 74] (ср. свн. ge-loube, gloube «вера»), gestorbyn «умер» [loo., 77] (ср. свн. sterben, gestorben «умирать»). Наряду с использованием графемы /И некоторых словах Московского фрагмента редуцированный гласный [э] в предударном и конечном слогах передается также при помощи графемы /е/: например, enthoupte «обезглавить» [1об., 80] (ср. свн. ent-houbeten, enthoupten, entheubteri), gluwenden «раскаленным» [lлиц., 8] (ср. свн. gluende), wunden «раны» [Iлиц., 10 и др] (ср. свн. wunde «рана»).

Графема /г/: в тексте Московского фрагмента встречаются два варианта написания данной графемы: 1) обычное написание, соответствующее современному (например, wider «против» [1лиц7]); 2) вариант графемы /г/, напоминающий цифру «2», встречающийся в рукописи Московского фрагмента дважды после о в forste «князь, владыка» [1лиц., 34; 1об., 42]. От передачи второго варианта графемы решено было отказаться при транскрипции рукописи Московского фрагмента, так как различение обоих графических вариантов не осуществляет смыслоразличительной функции. Таким образом, оба варианта обозначены в транскрипции Московского фрагмента одной обычной графемой /г/.

Графемы /к/, /с/, /ск/. Н.И. Филичева отмечает, что в средневерхненемецкий период буквы /к/ и /с/ обозначали одну фонему, однако /к/ писалось обычно в начале слога или слова, а /с/ в конце. В удвоении писалось /ск/ [Филичева 1959, 160]. В тексте Московского фрагмента встречаются следующие варианты использования данных графем: 1) графема /к/ в анлауте в позиции перед гласным (ср. konst «знание, искусство» [2лиц., 105], кеппеп «знать» [2лиц., 108], егкгппгп «узнавать» [2об., 158], kinnen «подбородок» [2лиц., 115]; 2) в позиции перед сонорным (ср. krefte «силы» [loo., 44]; 3) в инлауте встречаются вариант написания с /к/ и /ск/ (ср. Ипкеп «левым» [2лиц., 135], а также lincken [2лиц., 111]); 4) графема /с/ используется в анлауте в позиции перед сонорным (ср. craft «сила» [1об., 50], crvcze (crucze) «крест» [1об., 77, 83], crist «Христос» [1об., 93]; 5) графема Id используется в. инлауте (ср. на конце основы в wiliclich «добровольно» [1об., 59]; 6) графема /ск/ используется в инлауте и ауслауте (ср. lincken «левым» \2лиц., Ill], dicke «часто» [1лиц., 15], werck «компресс» [1лиц., 15].

Графемы /w/, /v/, /и/, /17. Употребление различных вариантов графем для обозначения одного звука, являющееся одной из характерных особенностей графематического облика средневековых немецких рукописей, было обусловлено тем, что в начале Средневековья писцы были вынуждены передавать немецкие звуки буквами латинского алфавита. При этом некоторые латинские графемы не находили употребления при передаче немецких текстов, а для некоторых немецких звуков, например, полугласных, умлаута, аффрикат, не находилось соответствующих обозначений. Так, вплоть до XVI в. одинаково часто используются графемы Ы и /v/ для обозначения немецкого гласного /и/ (v изначально лишь графический вариант и). Общих правил для употребления данных графем не существовало, поэтому каждый переписчик по-своему передавал немецкие звуки на письме [Mettke 2000,29].

В транскрипции Московского фрагмента были отражены различные варианты графем /w/, /v/, Ы и Ш, передающие различные немецкие звуки в зависимости от позиции в слове, в соответствии с их употреблением в рукописи:

Графема /w/ в анлауте передает: 1) звонкий спирант, в позиции перед гласным (ср. wider «против» [1лиц., 7], wunden «раны» мн. ч. [1лиц., 10,14], werck «компресс» [1лиц., 15], wache «бодрствую» [лиц38], wolde wachsen «будет увеличиваться» [2лиц., 104], wanne «когда» [2лщ., 107], wolf «волчанка» (болезнь) [2 об., 166]); 2) глухой, спирант в позиции перед гласным (сравни wuz «нога» [1лиц., 14], wallen wewen «падучая, эпилепсия» [2об., 167]). Использование графемы /w/ для передачи глухого спиранта [f] являлось специфической особенностью баварского варианта письменного языка в средневековый период и может свидетельствовать о наличии соответствующего влияния в рукописи Московского фрагмента. Однако нельзя исключить и другой возможности: данное явление может быть обусловлено влиянием соседних слов в строках рукописи, в которых графема /w/ используется в ее обычной функции для обозначения звонкого спиранта в анлауте в позиции перед гласным (ср. vf den wuz in dye wunden [1лиц., 14] и. wallen wewen [2об., 167]; 3) гласный в позиции перед носовыми (ср. wmme «вокруг» [1лиц., 10], wnreyne «грязный, испорченный» [2об., 156] наряду с вариантом vnreynen [.2об, 169]), wnsinnych «сумасшедший» [2об., 168], wnde «и» преимущественно в начале слова и слога перед гласным или в интервокальном положении, а также перед плавными /г/, /1/, в остальных же случаях писалось, как правило, Ш... Однако при чтении текстов эта разница обычно не соблюдается» [Филичева 1959, 160]. Приведенные выше примеры с вариантами двух различных графем Ш и N! в одинаковых позициях в слове (сравни vel /flele и forste / vorste), а также слова frouden, funften, touffe, в которых графема 1У встречается в анлауте и в интервокальной позиции, не подтверждают это предположение в случае рукописи Московского фрагмента.

Графема /b/. В рукописи Московского фрагмента встречается вариант использования графемы /Ь/ для обозначения звонкого спиранта в анлауте в препозиции перед гласным в слове bider «снова, вновь» [1лгщ., 20], являвшийся специфической особенностью письменного языкового варианта на территории Баварии в средневековый период, что может свидетельствовать о наличии соответствующего влияния в рукописи Московского фрагмента [Ising 1968, Т. I, 48; Vankova 2004, 83]. Наряду с этим толкованием возможно рассмотрение данного слова как сокращенного варианта свн. biderbe bider со значением «тщательно», что, однако, менее вероятно в контексте фрагмента Московской рукописи, где встречается данное слово.

Графемы /I/ и /у/. В рукописи Московского фрагмента встречаются следующие варианты написания: mir / туг дат. п. личн. мест. 1 лиц. ед. ч. [1об., 69 к 1 об., 84]; in /ynJ (наряду со средненемецким вариантом еп) вин. п. личн. мест. 3 лиц. м. р. ед. ч. \2лиц., 133 и др.; 2лиц114 и др.; 1об., 84]; sichert / sychen «больной» (наряду со средненемецким вариантом sechen) [2лиц., 110 и др.; 2лиц.,. 135 и др.; 2лиц., 108]; lincken / lynken «левый» [2лиц., 111; 125]; wiliclich «добровольно», iemerlich «мучительный» и wnsinnvch «сумасшедший» [1об59, 64; 2об., 168]; опред. арт. die / dye [1лиц8 й др.; 1об., 50 и др.]; предлог mit /myt [1об., 51; 1лиц., 13, 2об., 161]. Эти варианты были последовательно отражены в транскрипции рукописи Московского фрагмента.

Графема /у/ употребляется в рукописи Московского фрагмента в формах неопределенного артикля еуп [1лгщ., 8 и др.] и преобладает в формах определенного артикля dye (8 случаев из 12), а также в дифтонгах (ср. геупе «чистый» [loo., 68], geheyle «излечится» [1лиц., 16], vischleyche «место, где рыбы мечут икру» [1лиц., 17], Ьеупеп «ногах» [2об., 166] и в формах притяжат. мест. 1 л. ед. ч. туп [1лщ., 24, 29; 1об.ь 96], тупе [1лгщ., 23], mynes [1об., 94], тупег [1лиц., 40].

Графемы («длинное» /s/), «прикрытое» /s/, напоминающее своей формой цифру «8», графема /b/ с «хвостиком», сочетания /fz/, /cz/.

При анализе встречающихся в тексте Московского фрагмента, вариантов графем за основу был принят этимологический принцип: графемы были разделены, с одной стороны, на те, которые использовались для передачи этимологического /s/, а с другой стороны, на те, которые использовались для передачи этимологического /t1.

Для обозначения этимологического /s/ использовались: 1) в анлауте и инлауте - /r/ (с. ralz «соль» [1лиц., 11], riinde «грех» [1лиц., 32], у fen «железо» [1лгщ., 8]); 2) в инлауте использовалась также графема /b/ (ср. в усилении alzo [1лиц., 15 и др.]); 3) в ауслауте использовалось «прикрытое» латинское 1st (ср. форма опред. арт. в род. п. des [1лгщ., 9 и др.], wetages»болезни» [1лиц., 9], gatis «бога» [loo., 81] и многих других словах. Использование «прикрытого» латинского Is/ может ассоциироваться с окончанием ед. ч. род. п. м. р. и ср. р., где оно преимущественно встречается. Однако наличие в тексте Московского фрагмента вариантов написания gat [1об., 57] с «длинным» /17 и безличного местоимения es с «прикрытым» /s/, а также по результатам сравнения с некоторыми другими памятниками, где в окончании ед. ч. род. п. м. р. и ср. р. встречаются и та и другая графемы, не позволяют однозначно утверждать, что для передачи окончания ед. ч. род. п. м. р. и ср. р. использовалась исключительно латинская «прикрытая» графема /s/.

Для обозначения этимологического /t/ в рукописи Московского фрагмента использовались следующие графемы: 1) в анлауте использовалась двойная графема /cz/ для передачи аффрикаты /ts/ (ср. czart «всемилостивый» [1лиц., 29], czи «к» \2об., 147, 157], czid «время» [1лиц39]; 2) в инлауте использовалась двойная графема /fz/ (сравни efzen «есть» [2об., 147], gefzen «съел» [2об., 157], которую можно рассматривать как лигатуру, то есть написание двух или нескольких букв одним письменным знаком; в инлауте использовалась также двойная графема /zz/ для передачи глухого фрикативного согласного (ср. wazzer «вода» [1лиц., 17]); 3) в ауслауте использовалась двойная графема /cz/ для передачи аффрикаты (ср.. saicz «соль» [1лщ11], smalcx «сало» [1лиц., 18], а также графема/г/ для передачи глухого фрикативного согласного (ср. biz «до, до тех пор» [1лиц., 15], daz «что» [1лиц.у 15 и др.], ez «это» [1лиц20 и др.], при этом в рукописи Московского фрагмента в одном случае было использовано «прикрытое» /s/ для передачи глухого фрикативного согласного в форме безличного местоимения es [1лиц., 19]).

Из вышеперечисленных в транскрипции Московского фрагмента были использованы следующие графемы: 1) графема Izl для передачи /г/ с «хвостиком» как отдельно, так и в сочетаниях с /17 и /с/; 2) графемы /17 («длинное» /s/), «прикрытое» /s/, напоминающее своей формой цифру «8» в издании Московского фрагмента не различаются и передаются графемой /s/, так как прослеживается достаточно точная дистрибуция вариантов этих графем в тексте рукописи: /17 («длинное» /s/) встречается в анлауте и инлауте, тогда как «прикрытое» /s/ наблюдается только в ауслауте; исключение составляет вариант написания gat форма род. п. существительного «Бог» [1об., 57].

АВТОР: Морозова П.В.