Фразовое наименование как мета функциональное средство демифологизации имени

Антрополингвистический подход к проблеме структурации вербальных, мета вербальных и паравербальных носителей семантического начала текста требует пересмотра устоявшихся категориальных понятий и стереоситуаций. В частности, это относится к мета текстовому слою ЯКМ, в выделении которого важную роль призван сыграть лексинтаксический структурный уровень ЯЛ, где она выступает непосредственным участником того, что называется номинационно-синтаксическим семиозисом и ведет к проявлению синтаксической номинации, в частности - ФН. Мета функциональность ФН, как мы уже говорили, определяется тем, что их образование и употребление полностью определяется ЯЛА.

Ю.Н. Караулов, предлагая свой вариант структурации ЯЛ с помощью понятия ассоциативно-вербальной сети, выделяет четыре структурных ипостаси ЯЛ: лексикон, семантикон, грамматикон и прагматикон (Караулов, 1987; Караулов, 2002).

Используя термин П.В. Чеснокова «лексинтактика», мы предполагаем, что в структурации ЯЛА как идиоварианта ЯЛ важную роль играет лексинтактикон; именно он представляет лингвопрагматику СН и выступает своеобразным полем пересечения векторов действия четырех ипостасей, выделяемых Ю.Н. Карауловым.

В зоне V и осуществляется действие СН, в том числе ФН как важнейшего способа раскрытия ЯЛА и вскрытия мета текстового слоя художественного текста, как средства индивидуализации и субъективизации ЯКМ. Мир глазами автора предстает в качестве мира номинации «глазами» ФН. Это способ, которому доступно обозначение сложных, тонких, индивидуально насыщенных, субъективно ощущаемых состояний денотатов и их образов (Буров, 2000).

В зоне лексинтактикона задействуются два «слоя» пространства ЯЛА: 1) общеязыковой, нормативный, узуальный, идионейтральный выступающий в «сдерживающей» ЯЛА функции (сужение, упрощение); 2) индивидуальный, субъективный, идиостилевой (углубление и расширение).

Слой ЯЛА, определяющий идионейтральную функционально - прагматическую область употребления ФН, находясь в ведении ЯЛА, тем не менее, не позволяет выразить субъективный мир личности говорящего Ego в тексте. Мир текста «с» Ego или «без него» сотворен говорящим как знаковое отражение объективного мира и поэтому глубоко интертекстуален. Диалогичность монолога ЯЛА не затрагивает области субъективной ощущаемости действительности, он - фонов, нейтрален, и модальные его характеристики вполне соответствуют тому, что традиционно квалифицируется как объективный и субъективный модальные планы организации сообщения (В.В. Виноградов и др.)

Что касается идиомаркированной функциональной области прагматики фразовых наименований, то она имеет иную мета функциональность.

Дифференцируя в данной функционально-прагматической сфере несколько слоев употребления, мы опираемся на идею мета модальности (оценка отношения ЯЛ говорящего к тому, что называется его текстом - высказыванием о действительности, производным речевого семиозиса). В структуре этого мета модального отношения мы дифференцируем собственно мета текстовый функционально-прагматический слой и слой паратекстовый. Если первый из них выражается вербальными средствами, в том числе и интонационно, то второй глубоко имманентен и выражен, имплицировано, находясь в области метаязыковых догадок, интуиции того, кто воспринимает текст. Считать его просто адресатом неадекватно, хотя бы с учетом целого спектра различных реакций на любое сообщение, тем более, если мы имеем дело с художественным дискурсом.

Мета функциональная перспектива текста, в создании которой участвует ЯЛА, использующая, в частности, прагматический потенциал ФН, формируется благодаря семиозису номинации в тексте. Уже сам микротекст сложного предложения, где проявляется местоименная соотносительность, есть своеобразное минипространство мета функционального типа. Ср. употребление дескрипции периферийного с фразовой номинацией типа:

В мире этом должна быть только одна правда - третья, - а какая она - про то знает тот последний хозяин, к которому уже скоро должен возвратиться и Чанг (Бунин. Сны Чанга).

Как мы уже показали, представляется актуальной возможность выхода современной номинатики на антропологический и лингво культурологический уровень, исследуемый в теории языковой личности (Ю.Н. Караулов).

Наименование как миф проявляет свои архетипические свойства в «лексико-фразеологическом сообществе» (Н.М. Шанский) - словаре базовых концептов и семантических примитивов (А. Вежбицка, Ю.Д. Апресян). Любой текст актуализирует интенциональные скрытые смыслы отдельных номинаций (Ф. Растье). Монотекст, т.е. монолог, определенным образом противопоставлен политексту, или диалогу (полилогу). Диалог показателен, с одной стороны, тем, что именно с него начинается сама ЯЛА, определяющая индивидуальное ощущение текста как дискурса; с другой же стороны, попадая в речевые условия диалога, номинация раскрывает не только собственно вербальный энергетический потенциал, но и мета вербальный и паравербальный потенциал. Диалогическая востребованность номинации в индивидуальной речи ЯЛ неизбежно ведет к демифологизации наименования, поскольку делает его субъективно окрашенным знаком.

Стереотипическая ЯКМ, независимо от ее трактовки (ср.: В. Гумбольдт, Г.А. Брутян, Ю.Д. Апресян, В.Б. Касевич, М. Блэк, Д. Хаймс и др.), всегда монологична, в то время как в диалоге мы имеем дело с идиоречевым (идеостилевым) феноменом, то есть с речевой копией этой картины.

Разрушение мифа номинации связано с актуализацией тех семиотических сил, которые проявляются в связи с номинационно - синтаксической конверсией - переходом лексической номинации на синтаксический уровень и образованием особых единиц СН. Любая синтаксическая единица - начиная синтаксической формой слова и заканчивая предложением как пропозитивной номинацией - выступает функциональным производным семиозиса наименования, употребляемого ЯЛ, необходимого и достаточного, с точки зрения говорящего, для решения определенных задач коммуникации, независимо от степени ее диалогичности (открытая, скрытая, потенциальная, фактическая, ритуальная и др. диалогические формы).

Диалог рассматривается нами в качестве идиоречевого регулятора подвижного динамического равновесия, в котором находится ЯЛ (как «Я») и окружающая ее реальность, в том числе реальность ее внутреннего мира (как «не - Я»). В этом понимании диалога мы пытаемся учесть как концепцию М.М. Бахтина, рассматривающего диалог в качестве универсальной и всеобщей формы проявления всего сущего в мире, в том числе и текста, так и концепцию Л.П. Якубинского, заложившего основы современной интерпретации данной формы речи, обмен высказываниями в которой определяется непосредственным восприятием речевой деятельности говорящих (коммуникативное намерение, логическая и конструктивная связь, ситуативные факторы).

Ю.Н. Караулов предлагает трехуровневую модель языковой личности применительно к художественному тексту (вербальный, когнитивный и прагматический). Создавая «коммуникативное пространство личности», она, естественно, имеет ограничения, поскольку игнорирует диалогический уровень, позволяющий говорить о гибкости/негибкости структуры языковой личности, индивидуальности ее речевой идеологии (индивидуальный тип интерпретации словарных мифов).

Номинация есть регулятор отношений (кстати, также диалогического типа) между сущностью и именем явления (А.Ф. Лосев), между планом содержания и планом выражения денотата (В.Г. Гак), а по сути дела - между языком и речью. Если следовать теории мифа А.Ф. Лосева, то номинация мифологична, ибо представляет собой категорию сознания и бытия, вещественную знаковую реальность, живую, «чувственно творимую» действительность, известный символ, имеющий элементы интуитивно-инстинктивного порядка, взаимосоотносящиеся с человеческим субъектом (Лосев, 1999).

Мы предполагаем, что в номинации как развенчиваемом в речевом поведении мифе открывается сама возможность осуществления диалога и проявления ЯЛА в культурном пространстве, когда а) подвергаются сомнению ценностные, мировоззренческие компоненты, «жизненные смыслы»; б) происходит соотнесение уровней культурного «погружения» (от вербальных и паравербальных норм до уровня аллюзийности речевого поведения); в) реализуется то субъективное, что интересно и важно любой личности в любом мифе и что сопоставимо и противопоставлено блоку фреймовых пресуппозиций (и онтологически, и гносеологически, и аксиологически).

Развенчивая мифологию архетипической номинации, диалог, однако, сам мифом не становится: мифологичность обретает ЯЛА, отрицая мифологию словаря, переводя сам миф на уровень трансформации «текст-дискурс», а номинацию - в план номинационно-синтаксической конверсии и семиозиса единиц словаря текста, обладающих мета значимостью. Одной из таких единиц и является ФН.

Демифологизация лексического наименования в мета пространстве ФН отражает субъектиное, индивидуально ощущаемое приращение идиостилевого компонента в процессе двойной метаморфозы ЯЛ - ЯЛА - ЯЛА, где ЯЛА - маркированное идиостилевым компонентом (ИСК) звено данной трансформационной цепочки.

АВТОР: Фрикке Я.А.