Этнопсихология (тексты лекций)

ВВЕДЕНИЕ

Истоки этнопсихологических знаний обнаруживаются в философских трактатах древних греков и мыслителей Востока.

Этно - как междисциплинарная область знания, изучает психологические особенности человека в единстве общечеловеческого и этноспецифичного. Этнопсихология ещё не стала дисциплиной с устоявшей методологией, методами исследования и даже терминологией. По ряду вопросов этнопсихологии специалисты имеют разные толкования. Данное пособие, естественно, не может охватить всей этнопсихологической проблематики. Её следует рассматривать в качестве введения в этнопсихологию.

Одно из удивительных творений природы и истории - расовое и этническое многообразие человеческого рода. Наукой доказана, что все люди принадлежат к одному и тому же виду homo sapiens (человек разумный) и происходит от одного и того же предка. Вместе с тем, человечество состоит из различных групп, отличающихся друг от друга некоторыми физиологическими и психическими особенностями. Все этносы едины по своим коренным природным и духовным свойствам, по своей общественно-исторической сущности. И в то же время народности и нации отличаются друг от друга не только по уровню социального и экономического развития, но и по образу жизни и быту, по языку и обычаям, некоторым особенностям психологии.

ТЕМА 1. ПРЕДМЕТ, ЗАДАЧИ И ЗНАЧЕНИЕ ЭТНОПСИХОЛОГИИ

План:

1. Понятие термина «этнопсихология».

2. Предмет этнопсихологии.

3. Теоретическое и практическое значение.

4. Проблемы этнопсихологии

Человечество едино и многолико. Представляя единое целое в биологическом отношении, развиваясь по общим социальным законам, оно вместе с тем распадается на многочисленные группы. Мы исходим от того, что каждое племя, народность, нация в определённую историческую эпоху обладают рядом психологических свойств, присущей данной этнической общности и не присущих или присущих в малой степени другой общности. Так как несходные естественно-природные условия, экономические развития и исторические процессы порождают различия в психологии народов. В последнее время внимание многих учёных привлекает один из сложнейших вопросов социальной психологии - вопрос о национальных особенностях человеческой психики. Каждая нация, народность имеет характерные для них психические черты и свойства, совокупность которых обозначаются понятиями «Психический склад наций» и «Национальный характер».

Главной задачей этнопсихологии является изучения этнических особенностей конкретной общественной группы, психики и поведения людей, обусловленные их этнической общностью. Этнопсихология как междисциплинарная область знания, возникла на стыке психологии и этнологии. Ethnos- от греческого слова на русский язык соответствует слово «племя». Основными объектами этнопсихологии является племена, народности, нации.

«Этнос» в самой обшей форме может быть определён как исторически сменившаяся совокупность людей, обладающих общими, относительно стабильными особенностями культуры и психики, а также сознанием своего единства в отличие других таких же образований. Необходимо отметить, что наша этнопсихологическая наука находится на пути становления. Даже вопрос о предмете этой науки до сих пор остаётся дискуссионным. Но в целом, можно поддержать точку зрения тех учёных, согласно которой предметом этнопсихологии является психический склад нации, как этнодифференцирующий признак.

Социально-психологические исследования вопросов этнической психологии обусловлено объективными закономерностями существования нации и национальных отношений. По прогнозам учёных, первая четверть XXI века будет отмечена существенным изменением политической карты мира. В течение 20-30 лет количество государств на планете вырастет в 1,5 раза. Эти тенденции определяются, прежде всего, нерешенностью национальных проблем.

Согласно теории этногенеза фазы развития этносов, примерно одинаковы, как у человека, который нормально прожил свой век, и обязательно прошёл рождение, детство, юность, зрелость, старость. Век этноса 1200-1500 лет. По утверждению Л. Гумилёва, Россия сейчас находится в так называемом фазовом переходе, от фазы надлома к инерционной. Инерционная фаза – это зрелость и благородная старость. А фазу надлома можно назвать по аналогии с человеческой жизнью - климаксом.

Изучение этнической этнопсихологии имеет познавательные значения в плане раскрытия особенностей развития и функционирования отдельных социально-этнических общностей, в изучении истории материальной и духовной культуры народов.

Этнические интересы, чувства, вкусы, потребности и духовные ценности должны приниматься во внимание в процессе межнациональных культурных обменов и эстетического воспитания.

Хотя наши учёные внесли определённый вклад в исследование проблемы этнической этнопсихологии, вместе с тем такая важная проблема как соотношение национального и интернационального в психологической сфере ещё не получила должной разработки. В нашей общественной науке при изучении нации, классов и различных социальных групп, философы, социологи и историки обращали внимание главным образом на изучение материальной культуры и почти не рассматривали вопросы этнической этнопсихологии. А психологи ограничивались изучением только лишь этнопсихологией личности. Наши психологи и психологи вообще брали под сомнение правомерность существования социальной этнопсихологии и её отраслей как особой науки, опасаясь, что она при изучении социально-этнопсихологических феноменов будет подменять собой исторический материализм и «психолизировать» общественные явления. «Проповедовать особую историческую этнопсихологию»,- писал видный психолог Л. С. Рубинштейн – «это по большой части не что иное, как защищать любезную сердцу реакционеров «социальную психологию», являющуюся, по существу, ничем иным, как попыткой психолизировать социологию, т.е. протащить идеализм в область изучения общественных явлений».

Последние десятилетия положение заметно изменилось. Большое значение для раскрытия сущности структуры этнической этнопсихологии имели дискуссии в конце 60-х годов на страницах журналов «Вопросы философии», «Вопросы истории», «Дружба народов», иностранная литература и т. д. Анализ материалов дискуссий показывает, что понятие «психический склад нации» - являющийся предметом этнопсихологии, получило призвание у значительной части исследователей, разрабатывающих методологию, теорию наций и национальных отношений.

Однако, при обсуждении проблемы психического склада нации высказывались самые полярные концепции. Некоторые учёные встали на путь полного отрицания необходимости изучения проблемы психического склада нации (Рогачев П.М. , Свердмин М.А. , Токарев С.А.) «Понятия психологический склад» и «Национальный характер» в проблеме этнической общности кроме тумана, ничего не вносят» - пишет этнограф Токарев С.А..

Ряд авторов: Калтахчан С.Т. , Козлов В.М. , Бурмистрова Т.Ю. ставят под сомнение реальность существования психического склада нации. Они считают, что нет общности психологического склада нации, особенно, в классово онтогенетическом обществе. Психология может быть лишь классовой, считают они, но не национальной.

От многих учёных мира, изучающих психический склад нации и национальный характер, можно слышать сетования на сложность изучения этой проблемы. «В современном обществоведении вряд ли существует другая, столь же сложная и одновременно столь же острая проблема как национальный характер», - пишет крупный учёный Игорь Кан (Кан И.С. «Национальный характер. Миф или реальность  - Иностранная литература. 1968. № 9. С.215)

Американские социологи Дж. Симпсон и Дж. Ингер пришли к выводу, что во всей социологии, по-видимому, нет другой такой области, где бы поиски верного теоретического подхода наталкивались на столь большие трудности.

Эти же трудности признавали почти все участники дискуссий, развернувшихся на страницах журнала «Вопросы истории» (1966-70 г.) и «Дружба народов» (1966-67 гг.).

При исследовании проблемы этнической психологии не должно выпускаться из виду своеобразие, сложность и щекотливость этой проблемы. Как правило, отмечает И.С. Кан, историко-культурные исследования этой проблемы плохо поддаются эмпирической проверке, и это приводит к крайне разноречивым суждениям.

При изучении проблемы важно учитывать особенности психических процессов у различных классов и социальных слоёв нации. Например, крестьянство, как известно, более привязано к национальным рамкам, чем рабочий класс, не говоря уже об интеллигенции. У крестьянства дольше сохраняются отдельные предрассудки, религиозно-бытовые пережитки. Поэтому национальные предрассудки, предубеждения в разной степени проявляются в различных социальных слоях одной нации.

И наконец, исследователи проблемы этнической психологии должны при изучении выявлять национально-специфическое, национально-особенное и то общее, что объединяет народы.

ТЕМА 2. ИСТОКИ ЭТНОПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЗНАНИЙ

План:

1. Изучение проблемы древнегреческими мыслителями.

2. Разработка проблемы мыслителями Европы XVII-XIX вв.

3. Теория «народный дух».

Интерес к изучению этнопсихологических особенностей народов, поведения иноплеменных людей пробудился в глубокой древности из практических потребностей людей, в первую очередь торгово-экономических и военных соображений.

Представление об этнопсихологии различных народов восходит ещё к античности. Путешественники и учёные древности, рассказывая о дальних странах, немало внимания уделяли описанию специфики образа жизни того или иного этноса. Они описывали обычаи, взаимоотношения людей, их поведение в семье и т. д. Знание этих особенностей, как считали в древности, могут облегчить сношения с соседними народами, а также необходимы для колониальных завоеваний.

Мыслители древности – Аристотель, Геродот, Гиппократ, Пифагор и др. пытались отыскать единые принципы для объяснения всего многообразия этнопсихологических явлений. Уже в древней Греции влияние окружающей среды на формирование этнопсихологических особенностей общности было подмечено раньше, чем влияние социально-экономических факторов. Врач и знаменитый учёный Гиппократ (460-377 до н. э.) выдвинул общее положение, согласно которому все различия между народами – в том числе их поведение и нравы – связаны с природой и климатом страны. В книге «О воздухах, водах и сушах» физические и психологические особенности различных народов он непосредственно выводил из климатических условий. «Если азиаты, - пишет он,- робки, отличаются отсутствием мужества, менее воинственны и обладают более кротким характером, чем европейцы, то главную причину этого следует искать в характере времён года» (цит. Плеханов Г.В. «Очерки по истории материализма»)

Предположение о том, что южный и северный климат по-разному влияют на организм, следовательно на психику человека, допускал и Демокрит.

Аристотель (384-322 г.г. до н. э.) был убеждён в том, что чрезмерная жара и чрезмерный холод делают народы жестокими.

Геродот (между 490 и 480-около 425 до н. э.) является «отцом» не только истории, но и этнологии. Он много странствовал и рассказывал об удивительных особенностях народов, с которыми знакомился во время путешествия. В «Истории» Геродота мы встречаем, как учёный стремится объяснить заинтересовавшие его особенности жизни и характера народов, окружающей их среды и при этом сравнивает их между собой.

Любой народ Геродот сравнивает со своими соотечественниками - эллинами. Лучшим образцом этнографического очерка у Геродота считается описание Скифии, сделанное на основе личных наблюдений: он повествует о богах, обычаях скифов, пересказывает мифы об их происхождении, описывает и черты характера, выделяя их суровость, неприступность, жестокость. Он пытается объяснить приписанные качества как особенностями окружающей среды (Скифия представляет собой богатую травой и хорошо орошаемую полноводными реками равнину), так и кочевым образом жизни скифов, благодаря которому «Никто может их настичь, если только сами они не допустят этого».

Помимо этого, была попытка объяснить характер народов влиянием употребляемой пищи. По Пифагору (около 570-500 до н. э.), избыток животной пищи придает людям и расам нечто жестокое и дикое, в то время как злоупотребление растительной пищей понижает деятельность организма.

Последователи Пифагора встречаются и среди современных психологов. Как сообщает газета «Труд» (24.09.1999 г.), американский психолог И. Канн утверждает, что привязанность людей к тем или иным ягодам, фруктам и овощам связана с определёнными чертами характера. Оказывается, любители яблок, как правило, люди очень усердные и немного старомодные, готовы лезть из кожи, чтобы выполнить любые поручения начальства. А те, кто отдаёт предпочтение бананам, в душе мягкие и уступчивые люди, которые в иной раз не прочь и помечтать. Любители винограда, умеют хранить тайны, те кто без ума от персиков - натуры утонченные, поэтические. Но, дружить лучше всего с теми, кто неравнодушен к грушам, они спокойны и дружелюбны.

Попытки объяснить этнические различия в психике особенностями природно-климатических факторов встречаются и у многих выдающихся учёных XVII-XIX веков. В XVIII веке наиболее полно психологические особенности этносов рассматривались французскими мыслителями. Они верно подмечали, что народы отличаются друг от друга определёнными психологическими чертами. Но при изучении они также допускали методологические ошибки. Например, различия в общественном строе, культуре и психике народов они объясняли особенностями климата и почти не рассматривали социально-историческое развитие народов. Обнаруживая различия в интеллекте, объясняли их внешними (температурными) условиями климата. Якобы умеренный климат Среднего Востока и Западной Европы больше способствует развитию интеллекта, а вместе с ним и цивилизованности, чем климат тропических областей, где жара душит человеческие усилия.

Французские просветители XVIII века ввели понятие «дух народа» и пытались решить проблему его обусловленности географическими факторами. Известный французский учёный Ш. Монтескье (1689-1755 г.г.), один из основоположников географического детерминизма, различия в психологии народов, его общественного строя объяснял главным образом влиянием климата – почвы, фауны и флоры на организм человека.

По мысли Монтескье, климат и почва оказывают решающее влияние не только на законы, на обычаи и нравы народов, но и на политику государств, уровень культуры и особенности психологического склада. В жарких климатах обычно царит деспотизм. Народы жарких климатов, по его мнению «робки, как старики», ленивы, не способны к подвигам, но наделены живым воображением. А северные народы «отважны, как юноши» и малочувствительны к наслаждениям. «Холодный воздух, - писал он, - производит сжатие окончаний внешних волокон нашего тела, отчего напряжение их увеличиваются, и усиливается приток крови от конечностей к сердцу. Он вызывает сокращение этих мышц и таким образом ещё более увеличивает их силу. Наоборот, тёплый воздух, ослабляет наружные волокна, растягивает их, следовательно, уменьшает их силу и упругость».

По мнению Монтескье, климат влияет на дух народа не только непосредственно; от климатических условий и почвы складываются традиции и обычаи, которые в свою очередь влияют на жизнь народов. Он полагал, что в ходе истории непосредственное влияние климата ослабевает, а действие других причин усиливается. «Если над дикарями властвует почти исключительно природа и климат, то китайцами управляют обычаи, в Японии тираническая власть принадлежать Зенонам».

Французский психолог А. Фуллье в книге «Факторы национального характера» критикует Монтескье в преувеличении влияния климата при объяснения национально специфического. Против утверждения о том, что жаркий климат порождает в характере жестокость, он приводит много примеров, опровергающих эти взгляды. Вот, что пишет А. Фуллье «Что касается жестокости, которую по Монтескье, порождает жаркий климат, то её мы находим в истории всех народов, как в Греции, Италии, Испании, Англии, так и в Египте, Ассирии и Персии. Эскимосы в холодной стране, между тем они, так же свирепы, как волки и медведи, населяющие их пустыни».

Своей концепцией географического детерминизма Монтескье был новатором своего времени и его взгляды были известным шагом вперёд. Но, абсолютизация роли географической среды, игнорирование социальных факторов подлинных движущих сил исторического процесса привели в середине XIX века. его последователей к реакционным выводам о причинах отсталости колониальных народов.

Но, вместе с тем, нельзя не признавать роли географической среды в формировании самобытных черт в психологии народов. Географическая среда, как постоянные и необходимые условия жизни народа, оказывает определённые влияния на формирование самобытных черт его психики. Природа, будучи естественной основой производства, оказывает существенную роль на темпы её развития. Развитие производства, форм хозяйства и образ жизни в тех или иных странах в известной мере определяется географическими условиями. Но от них не зависят сущность общественных отношений, смена одной формации другой.

В середине XVIII века на западе стала широко распространяться новая теория «народный дух». Один из её виднейших представителей немецкий философ И.Г. Гердер (1744-1803) рассматривал дух народа не как нечто бесплотное, он практически не разделял понятия «народный дух», и «народный характер». Дух народа, по мнению Гердера, можно узнать через его чувства, речи, дела и т.д. Необходимо изучить всю его жизнь. На первое место он ставил устное народное творчество, считая, что именно мир фантазии отражает народный дух наилучшим образом. Он описывал психологические портреты народов. Так, немцев он характеризует как народ мужественных нравов, благородной доблести, добродетельный, стыдливый, умеющий глубоко любить, честный и правдивый. Нашел он недостаток и у своих соотечественников: осторожный, добросовестный, чтобы не сказать медлительный и неповоротливый характер. Соседям немцев – славянам он приписывал такие черты, как: щедрость, гостеприимство до расточительности, любовь «к сельской свободе.» И в то же время считал славян легко подчиняющимся и покорными.

Свой вклад в развитии знаний о характере народов внесли и английский философ Д. Давид, и великие немецкие философы И. Кант и Г. Гегель.

Толкование о таинственном народном духе получило своё полное отражение в философии Гегеля. В книге «Философия истории» народный дух мистифицируется как некое существо, обладающее высшими силами. Согласно идеи Гегеля, действующим началом нации и народностей является его дух, живущий в народе и содержащий в себе зародыш, из которого развивается история народа. Поэтому каждая нация характеризуется особой ступенью развития этого духа. Дух характеризуется, как фатальное, неизменяемое психическое качество народа.

Несостоятельность положение Гегеля заключается в том, что он исторические судьбы и миссии народов выводил, исходя из сущности народного духа, который якобы наделён неизменными специфическими духовными качествами. А неизменность народного духа, по Гегелю, связана с неизменностью климата и особенностями природы. «Пустыня, близость страны к морю или удалённость от него, - пишет он, - все эти обстоятельства могут иметь влияние на национальный характер». Особенно важна при этом связь с морем. Внутри коренной Африки, окружённой высокими горами, вплотную подходящими к побережью, и тем наглухо отгороженной от моря, этой свободной стихии, дух туземцев остаётся не раскрытым, не чувствует – никакого стремления к свободе; они могут не противясь, переносить всеобщее рабство.

Рассуждая об особом народном духе, Гегель развивал реакционную евро-центрическую концепцию. Расхвалив европейцев, он противопоставляет их другим народам Азии, Африки и туземным народам Америки. Принципом европейского духа, пишет он, является разум. Здесь господствует поэтому бесконечные стремления к знанию, чуждые другим расам. Немецкую нацию он объявлял историческим народом и высшей нацией.

Согласно своей концепцией Гегель весьма нелестно отозвался о ряде азиатских и африканских народов. Рассматривая негров как младенческую нацию, не интересующуюся культурой и дальнейшим развитием, он пишет : «внутреннее влечение к культуре они не проявляют. На родине у них царит ужасающий деспотизм, здесь они не поднимаются ещё до чувства личности в человеке, - здесь дух их ещё дремлет, остаётся погружённым в себя, совершенно не прогрессирует и, таким образом, вполне соответствует компактной неразличенной массе африканской земли».

В бурной деятельности Гегель видит только разрушающую, ничего не создающую силу. Деятельность монголов, по Гегелю, не приводит ни к какому прогрессу во всемирной истории.

Ещё хуже он описывает туземных народов Америки. Даже вымирание этих народов он объясняет не бесчеловечной эксплуатацией их завоевателями – европейцами, а несовершенством их расы и народного духа.

«Что касается, наконец, первоначальных обитателей Америки, - пишет он, - то следует заметить, что они представляют собой слабое, исчезающее племя. Правда, в некоторых частях Америки ко времени её открытия имелась на лицо довольно значительная культура; однако, её нельзя и сравнивать с культурой европейской, и она исчезла вместе с первоначальными обитателями».

Многие передовые мыслители прошлого делали ценные попытки разобраться в природе этнической психологии. Они верно подмечали, что народы отличаются друг от друга определёнными духовными чертами, восприятием окружающей действительности, бытом, традициями и т.д., пытались найти корни этого в материальных факторах. Однако они не могли решить полностью проблемы этнопсихологии. Главный источник формирования своеобразных черт, характеров этнопсихологии, они искали не в условиях их жизни и реальной истории, а в таких второстепенных явлениях, как особенности климата, географическое местоположение страны и т.д.

На этот недостаток справедливо указывал в своё время Н.Г. Чернышевский, считавший, что об умственных и нравственных качествах народов прошлых времён, можно составить представление лишь по фактам их исторической деятельности и формам быта. Он писал: «Многие из ходячих выводов относительно духовных качеств различных наций страдают примесью шатких догадок, носят отпечатки влияния личных симпатий или антипатий». О характере древних греков, например, общепринятым считалось суждение: «Национальными качествами греков были любовь к искусству, тонкое эстетическое чувство, предпочтение изящного, роскошного, воздержанность к наслаждению, умеренность в питье вина и тем более к еде. Пиры греков были весёлы, но чужды пьянства и обжорства».

Далее Чернышевский на основе достоверных фактов показывает, что спартанцы, предпочитая всем увлечениям и забавам военную гимнастику и дисциплину, не могли обладать и не обладали указанными качествами. По свидетельству древних историков, пишет Чернышевский, многие народы Греции – ливанцы, сиракузанцы, агригенцы, и коринфяне ни в чём себя не сдерживали и особой любовью к искусству не отличались. Следовательно, данная характеристика не отражает душевного и нравственного состояния всего греческого народа, а может быть применена лишь к афинянам двух поколений, живущих в период между марафонской битвой и началом пелопонесской войны.

В целом, подытоживая, можно отметить труд великого мыслителя средневековья А.Р. Бируни. Ещё в XI веке он в своей книге «Индия» указал, что для изучения этнопсихологических особенностей различных народов, необходимо исследовать «собственные продукты» народного духа - язык, легенды, сказание, обычаи, традиции, верование, искусства, нравы и сведения о данных народах, т.е. историю. В этом, пишет Бируни, исследователю помогут святые книги – Библия, Коран, Авеста и т. д.

ТЕМА 3. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЭТНОПСИХОЛОГИИ КАК САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ ДИСЦИПЛИНЫ

План:

1. Заслуги М. Лацаруса и Штейн Галя.

2. Разногласия В. Вундта с основоположниками этнопсихологии.

3. Суть идей Г. Шпета в понимании «народного духа»

Развитие целого ряда наук, прежде всего, философии, этнопсихологии, психологии, языкознания и неослабляющий интерес к изучению этнопсихологических особенностей, привело во второй половине XIX века к зарождению этнопсихологии как самостоятельной науки. Это произошло в Германии, в которой в тот период наблюдался всплеск общегерманского самосознания, обусловленного процессами объединения многочисленных княжеств и народностей в единое государство. В 1859 году лингвист Берлинского университета Г. Штейн Галь (1823-1893) совместно философом М. Лацарусом (1824-1903) начал издавать журнал «Журнал народной этнопсихологии и лингвистики».

В программной статье Лацаруса и Галя «Мысли о народной этнопсихологии», которая открывала первый номер журнала, делается попытка раскрыть сущность этнопсихологии как науки. Необходимость развития новой науки, входящей в состав психологии, они объясняли потребностью исследовать духовную жизнь не только отдельных индивидов, но и целых общностей, в которых люди действуют, как некоторое единство» По их мнению Народ – есть совокупность людей, которые смотрят на себя, как на один народ, перечисляют себя к одному народу. Все индивидуумы одного народа имеют сходные чувства, склонности, желания, все они обладают одним и тем же народным духом, который является как психическое сходство индивидов, принадлежащих к определённому народу, и одновременно как их самосознание.

«Народный дух» по словам Лацаруса и Штейн Галя, заключает в себе нечто субстанциональное, неизменное ядро, что собственно и определяет характер и судьбу нации. По их мнению, «народный дух» оказывает несравненно большое влияние на форму общественной жизни, как душа на тело. Именно из существа этой бестелесной субстанции должны быть объяснены отличительные черты нравов и порядков, особенности языка, культуры, быта каждого народа, его истории и образа жизни.

Исходя из этой основной своей концепции, они определяли основные задачи народной этнопсихологии:

1. Познать психологическую сущность народного духа;

2. Открыть законы, по которым совершается внутренняя, духовная или идеальная деятельность народа в жизни, искусстве и науке;

3. Открыть основания, причины и поводы возникновения, развития и исчезновения особенностей того или иного народа.

Новую науку о народном духе они делят на две части: на абстрактную, отвечающую на вопрос о том, что такое народный дух, под каким общим условиям и законам он живёт и действует, из каких элементов он состоит и т.д.; и конкретную, которая должна характеризовать народный дух в его особенностях, изучать проявления народного духа в каждом народе. Первая - абстрактная часть, по их мнению, ставит законы, необходимые для всех народов, вторая - конкретная часть, описывает и характеризует отдельные народы, как проявление всеобщих законов в деятельности.

По их концепции, психология народов является продолжением индивидуальной этнопсихологии, поскольку дух народа живёт только в индивидах и в нём совершаутся те же процессы, которые изучаются индивидуальной психологией. Но они предостерегали от полной аналогии между индивидуальной психологией и психологией народов, при этом подчёркивая, что множество индивидов составляет народ тогда, когда дух народа их связывает в единое целое.

Каким же образом этнопсихология должна постичь сущность народного духа? Они отвечают - открыть законы его движения путём исследования языка, мифов, религии, искусства, нравов, обычаев, а также истории отдельных народов и всего человечества.

Идею создания психологии народов как новой отрасли науки отстаивал и другой немецкий психолог и фольклорист - Вильгельм Вундт (1832-1920) Свою первую этнопсихологическую статью он напечатал в 1886 г. Последние годы жизни он полностью посвятил созданию десятитомной «Психологии народов».

Сущность психологии народов Вундт понимал несколько иначе, чем Лацарус и Штейн Галь. Вначале его разногласия с ними были едва уловимы, но затем он серьёзно отклонился от их пути. Вундт отрицал в народном духе наличие независимого от индивидуумов субстанционального ядра. В эмпирической этнопсихологии, по его мнению, есть нечто иное, как непосредственно данная связь психологических явлений.

Вундт утверждает, что народный дух, являясь продуктом совместного существования и взаимодействия людей, имеет такое же реальное значение, как душа индивидуальная.

Он проводит основополагающую для социальной этнопсихологии мысль, что совместная жизнь и деятельность индивидов должны порождать новые явления со своеобразными законами, которые хотя и не противоречат законами индивидуальной психологии, но не сводятся к ним. А в качестве этих новых явлений он рассматривает общие представления членов этноса. Поэтому Вундт настаивает на том, чтобы существовала самостоятельная наука для психологического исследования тех процессов и явлений, которые возникают из общности духовной жизни людей и не вмещаются в рамки индивидуальной этнопсихологии. Таковыми он считает язык, мифы и обычаи.

По его мнению, язык содержит общую форму живущих в духе народа представлений и законы их связи. Мифы таят в себе первоначальное содержание этих представлений в их обусловленности чувствованиями и влечениями. Наконец, обычаи представляют собою возникшие из этих представлений и влечений поступки, характеризующиеся общими направлениями воли.

Основным методом психологии народов Вундт рассматривает анализ продуктов духовной жизни, т. е. языка, мифов и обычаев, которые, по его мнению, представляют собой не фрагменты творчества народного духа, а сам этот дух.

Нам кажется, психологическое исследование ограниченных областей духовной жизни этноса – языка, мифов и обычаев – в лучшем случае может дать некоторые факты, позволяющие только говорить о наличие в характере отдельных народов тех или иных нюансов, своеобразных оттенков. Она не может претендовать на объяснения природы народного духа, тем более на раскрытие закономерностей их возникновения и развития. Источник формирования духовного облика, психического склада каждого данного народа, специфических особенностей находится не продуктах духа, а в постоянно изменяющихся материальных, социальных и экономических условиях его жизни.

В России наиболее видным представителем этнической этнопсихологии был профессор Московского университета Густав Шпет (1879-1940). Он утверждал, что только сознание народа, что он есть этот народ, составляет объект психологии народов. Предметом этнической этнопсихологии он также считал народный дух.  Суть идеи Шпата в отрицании реальности духа народа, понимаемого как субстанция. Он утверждает, что реален коллектив, который не должен быть непременно только беспорядочным множеством. А переживания этого коллектива, возникающие из его отношения ко всему окружающему, составляет его дух, который также реален, существует объективно.

Каждый исторически образующийся коллектив – народ, класс, союз, город, деревня и т.д. Шпет по-своему воспринимает, воображает, оценивает, любит и ненавидит объективно текущую обстановку, условия своего бытия -  именно в этом его отношение ко всему, что объективно есть, выражается его дух или душа, или характер, в реальном смысле.

Так, по мнению Шпета объективизируются субъектные переживания, иными словами, дух совокупного коллектива. Именно в этом он видит своё новое в определении предмета этнической этнопсихологии, по сравнению с Вундтом.

Осуществление идей, - пишет он, - с одной стороны, происходит объективно, на основе объективных законов и здесь психологии делать нечего. А с другой – идея осуществляется субъектами, и только через это в объективизацию всякого труда и творчества вносится субъективное и психологическое. Труд и творчество субъектов запечатлеваются и в продуктах культуры объективно, но в этом же объективном отражено и субъективное.

Заслуга Шпета в том, что он ввёл новое понятие «коллективных переживаний», которые не связаны только с эмоциями или к когнициями. Это ближе к современному понятию «ментальность» как эмоциональная окрашенность систем миропонимания, присущей той или иной общности людей, поэтому он предлагает изучать не продукты духовной культуры, как таковые, а именно переживания людей по их поводу, подчеркивая, что может быть, нигде так ярко не сказывается этнопсихология народа, как в его отношениях к им же созданным духовным ценностям.

Позже на смену этим теориям и направлениям пришла биологическая интерпретация психических особенностей народов, рассматривающая их как нечто обусловленное генетически, передающееся по наследству. Представители биологической интерпретации психологии (Г. Спенсер, Э. Тейлор, С. Холл.) при этом допускали неправомерное смешение этнических особенностей с расовыми. В отличие от нации, раса является естественно исторической и принадлежащие к ней индивиды действительно отличаются некоторой общностью генов.

Отрыв психических особенностей этноса от социально-экономических условий, абсолютизация народного духа к национализму, расизму, служит определённым интересам. Известно всем, какую трагическую роль сыграла в деле одурманивая немецкого народа идея национальной исключительности немцев, пропагандируемая идеологами фашизма. Поэтому весьма актуально звучит его утверждение, что принадлежность человека к народу определяется не биологической наследственностью, а сознательным приобщением к тем культурным ценностям и святыням, которые образуют содержание истории народа. При этом он отмечает, что единство человека с народом определяется обоюдным актом признания. Иными словами, чтобы быть членом этнической общности, недостаточно осознания своей к ней принадлежности, необходимо и признание индивида группой.

В целом, заслуги Лацаруса, Штейн Галя, Вундта и Шпета и др. заключаются в том что в отличие от мыслителей древности и средневековья, они попытались соотнести мир личности не с миром природы, а с миром духовной культуры.

ТЕМА 4. НАЦИОНАЛЬНЫЕ ОБЫЧАИ И ТРАДИЦИИ

План:

1. Формирование национальных обычаев и традиций.

2. Функции национальных обычаев и традиций.

3. Различия национальных обычаев и традиций.

Каждый человек как личность формируется не только под влиянием тех общественных отношений, в которых он живёт, но и под воздействием всего накопленного опыта истории, культуры человечества. В этом плане большое значение имеет изучение национальных обычаев и традиций, занимающих значительное место в структуре этнической этнопсихологии.

Обычаи и традиции, являясь продуктом трудовой деятельности и определённых исторических процессов, отражают различия в структуре экономики, природно-климатических условий, норм общественного поведения, особенностей организации труда и досуга. В обычаях и традициях особым образом аккумулируются определённые общественные потребности, интересы и практический опыт народа, связанные с характером хозяйственной деятельности. Они выступают как преемственность, благодаря которой общество воспроизводит себя, обогащая и передавая накопленный поколениями социальный и хозяйственный опыт. Поэтому и при новой общественной жизни обычаи и традиции продолжают выполнять свои, хотя несколько суженные, социальные функции. Это делает весьма важным теоретическое раскрытие объективных закономерностей формирования, функционирования и изменения национальных обычаев и традиций.

Недооценка значения национальных обычаев и традиций может привести к серьёзным ошибкам. Игнорирование обычаев и традиций осуждается обществом. Поэтому боязнь осуждения со стороны членов общества заставляет членов этноса соблюдать те или иные правила поведения, ставшие традицией.

В. Г. Белинский писал: «Человек, самый развратный, закоренелый в пороках, смеющийся над самым святым, покоряется обычаям, даже внутренне смеясь над ними. Разрушьте их внезапно, не заменив тотчас же новыми: и вы разрушите все опоры, разорвете все связи общества, словом, уничтожите  народ».

На протяжение всей истории каждый народ создаёт определённые нормы поведения людей, имеющие практическую потребность, вытекающую из характера и своеобразия условий жизни народа. Эти нормы поведения людей, передаваясь из поколения в поколение, со временем становятся обычаями и традициями. Любой обычай, любая традиция, любые обряды и ритуалы кажутся нелепыми, абсурдными до тех пор, пока не изучена их природа. Все они возникли в своё время из социальных и практических потребностей людей.

«Личные наши обычаи и нравы, полустершиеся из памяти, необъяснимые и бессмысленные на первый взгляд, оказались, после того, как я доискался до их происхождения, остатками мудрости забытого мира».

Некоторые исследователи быта народов Центральной Азии и Казахстана, анализируя обычай передачи «калыма» - выкупа за невесту, считают, что он имеет скорее всего символическую ценность, чем реальную. Известно, что в период экзогамного брака обмен женщинами не должен был влечь за собой ослабления различным племенам, семьям, откуда эти женщины были родом. Однако этот обмен лишь в редких случаях мог осуществляться одновременно, поэтому возможно, что уплата женихом выкупа на невесту являлась своеобразным залогом до передачи другой женщины из рода этого жениха, в род только что выкупленной невесты. Эта гипотеза в какой-то мере подтверждается и тем, что этот обычай почти не встречается у народов Центральной Азии, для которых экзогамный брак не обязателен.

Не все запреты, табу, существующие у народов, оказываются бессмысленными и вредными. Скорее наоборот, очень многие серьёзные запреты, потому и передаются из века в век, что за ними стоит не только обычай или религиозная догма, но и житейская целесообразность и потребность людей. Например, как показывают врачи, запрет на употребление в пищу свинины, был подсказан гигиеническими потребностями. В условия Аравии запрещение свинины было целесообразным, ибо это защищало от инвазии свиным солитером, от трихинеллеза («Наука и религия»). Сегодняшние врачи находят, что в периодических постах есть определённый медицинский смысл (уреза у мусульманов, пост у христиан и т.д.)

Передаваясь из поколения в поколение, обычаи и традиции действительно становятся устойчивыми нормами, обязательными для соблюдения всеми членами общности. Понятия «обычай» и «традиция» не тождественны, хотя и трудно установить чёткие грани между ними. Традиция по своему содержанию шире и богаче обычая. Обычай охватывает преимущественно область бытовых отношений, нормы отношений между людьми, а традиции – нормы отношения людей к вещам, предметам, явлениям природы и общественной жизни.

Несмотря на различия, они тесно взаимосвязаны и взаимопереходят друг в друга. Поэтому часто эти понятия употребляют совместно, ибо они дополняют друг друга. Например, гостеприимство и уважение к старшим одновременно можно называть и обычаями, и традициями.

Обычаи и традиции по своему социальному содержанию, по степени общественной значимости делятся на два типа: на прогрессивные и консервативные.

Надо отметить, что чем этнос мононационален, тем он больше привержен обычаям и традициям. Смещение различных этнических групп, иммигрировавших в США из различных стран, освободило их от приверженности к обычаям и традициям вообще. Пренебрежение иммигрантов ко всему традиционному, стремление строить мир на основе практических и рациональных принципов отмечали многие исследователи. Ф. Энгельс: «Они смотрят на нас презрительно, сверху вниз, как на медлительных, погрязших в различных устарелых предрассудках, непрактичных людей, испытывающих страх перед всем новым, в то время как они - наиболее бурно развивающаяся нация, тотчас же испытывают каждый новый проект усовершенствований попросту с точки зрения его практической пользы, если только он признан хорошим»

Всё в Америке должно быть новым, всё рациональным, всё практичным, следовательно иным, чем у нас.

Прогрессивные обычаи и традиции отвечают интересам широких народных масс, всегда утверждают в человеке доброе и способствуют ускорению хода развития общества. Консервативные обычаи и традиции – это те, которые оказывают на людей своё отрицательное влияние, и тормозят развитие общественной жизни.

Необходимо отличать прогрессивные традиции от отживших. Необоснованное игнорирование или запрещение традиций рождает обиду и недовольство.

В условиях классово-антагонистических обществ обычаи и традиции как форма социальной регуляции утратили былую нейтральность и приобрели классовый характер. Поэтому иногда трудно определить грань между некоторыми прогрессивными и консервативными традициями.

В целом, следует отметить, что многие добрые старые обычаи и традиции прошлого сохранились и сейчас. Они не только противоречат современным моральным установкам, наполнившись новым социальным содержанием, но и в настоящее время выполняют важные общественные функции. Так, почти у всех народов мира хлеб – символ богатства. В Азии (например, в Узбекистане), чтобы пожелать человеку добра, говорят: «Пусть в твоём доме в изобилии будет хлеб». Без преувеличения можно сказать, что узбеки хлеб не просто уважают, а считают святыней. Не доесть начатый кусочек, бросить хлеб, считается не только неприличным, а недопустимым проступком. Кусочек хлеба принято держать правильно, не переворачивая его, а есть его следует с глубокой посуды, не роняя ни крошки.

Новые поколения воспринимают от предшествующих поколений не всякие обычаи и традиции, так как не все обычаи и традиции прошлого оказываются пригодны для новой исторической эпохи. Поэтому каждая общественная формация, эпоха создаёт свои обычаи и традиции, отражающие присущие ей социально-экономические отношения.

Продолжение следует...