Поликультурное образование как фундамент формирования общечеловеческих ценностей

Главная цель поликультурного образования, выводимая из роли этнического фактора в обществе, состоит в том, чтобы помочь подрастающим поколениям развить межкультурную компетентность.

Поликультурное образование наиболее успешно достигает своих целей при условии поощрения и уважения принципов многообразия. Этническое содержание необходимо интегрировать во все преподаваемые предметы на протяжении всех лет обучения, соблюдая преемственность между учебными учреждениями. Для создания атмосферы, пронизанной духом плюрализма, необходимо, чтобы студенты имели доступ к материалам, которые бы содержали объективную информацию по истории и культуре этнических групп. Также необходимо иметь систематические, всеохватывающие, обязательно и постоянно действующие программы подготовки и усовершенствования педагогов. Нужно помочь студентам и преподавателям прояснить и подвергнуть анализу их отношение к своей и другим этническим группам; приобрести знания; и на их основе прийти к пониманию опыта и культурных характеристик этнических групп; развивать профессиональные умения, необходимые для отбора содержания, создания учебного материала и преподавания в условиях мультиэтнического окружения. Поликультурное образование призвано помочь студентам осознать, что в человеческом обществе всегда существуют противоречия между идеалами и реальностью. Студентов следует поощрять к рассмотрению следующих вопросов: какие общественные ценности утвердились в стране, в силу каких причин это произошло, как эти ценности определялись и к кому они относились в разные периоды истории, в какой степени идеалы были или не были претворены в жизнь; какие противоречия между ценностями сохраняются и по сей день.

Поликультурное образование направлено на формирование ценностей, отношений и способов поведения, поддерживающих этнический плюрализм. Студентов необходимо подвести к пониманию того, что этническое многообразие является неотъемлемой частью нашего региона. Поликультурное образование поясняет, что существуют другие стили жизни, которые столь же значимы и имеют такое же право на существование, как и их собственный. В то же время оно способствует формированию базовых, основных ценностей российского общества. Поликультурное содержание образования развивает способности студентов к принятию разумных решений по этническим вопросам, формирует умения, необходимые для эффективного участия в жизни общества, для которого характерно этническое многообразие. Молодых людей следует обучать способам выявления их собственных ценностей в области межэтнических отношений. Для принятия взвешенных, обдуманных решений индивид должен уметь:

- определить проблемы, относящиеся к ценностной сфере;

- описать поведение, которое оценивается им;

- выявить ценностные конфликты в самом себе и в общественных ситуациях;

- определить ценностные альтернативы;

- выбрать одну из них, исходя из последствий, которые они влекут за собой.

Необходимо создать условия для вовлечения студентов как можно чаще в процесс принятия решений в реальных жизненных ситуациях.

Умения, относящиеся к области принятия решений, помогают людям объективно оценивать социальную ситуацию, находить наиболее приемлемый способ действия, предусматривать его последствия, принимать продуманный план и затем действовать.

Содержание образования должно включать широкий круг вопросов, затрагивающих любую этническую группу: исторический опыт, современная культура, социополитические реалии, вклад в развитие общества, проблемы, с которыми сталкивается группа в повседневной жизни, условия жизни в обществе. Поликультурное содержание требует междисциплинарного подхода. Содержание образования призвано помочь студентам воспринимать и интерпретировать события, ситуации и конфликты на основе различных этнических позиций и точек зрения. Необходимо приобщать к эстетической сфере социального опыта различных этнических групп. Науки играют важную роль в изучении этнической группы, а литература и искусство открывают новые пути для понимания истории и культуры группы, поскольку интерпретируют эмоциональную и аффективную стороны её жизни. Поликультурное образование призвано помочь овладеть знаниями более высокого уровня, чтобы они могли лучше понять опыт этнических групп и развить умения, необходимые для разумного решения сложных межнациональных проблем. При концептуальном подходе сначала определяют ключевые понятия и обобщения, которые необходимо изучить, а затем отбирают содержание, относящееся к этническим группам, которое будет использовано при изучении понятий и обобщений; преподаватель делает упор на овладение абстрактным знанием; факты важны лишь в той мере, в какой они необходимы для усвоения этого знания. Основные понятия, когда это возможно и приемлемо, изучаются с позиций разных дисциплин. Критерии отбора понятий для поликультурного содержания:

- необходимо учитывать, способствует ли понятие объяснению существенных аспектов истории, культуры и современного опыта ряда этнических групп;

- это должны быть понятия высокого уровня абстрактности, охватывающие широкий круг явлений;

- они должны быть также междисциплинарными, способными к включению фактов и обобщений из нескольких частей.

Богатым источником междисциплинарного подхода являются социальные и поведенческие науки, изучающие широкий спектр человеческого поведения. Межкультурная компетентность является необходимой для успешной деятельности в многонациональном обществе.

Рост этнической осведомленности о групповых различиях неизбежно связан с восприятием своего сходства с членами одной из этнических групп и своего отличия от других групп, со способностью стабильно давать себе правильное этническое самоназвание.

Когнитивный компонент этнической идентичности отвечает за способность индивида структурировать информацию об этнических характеристиках.

Этнический статус чаще всего остаётся неизменным на протяжении всей жизни человека. И всё-таки этническая идентичность не статичное, а динамичное образование. Во-первых, процесс её становления не заканчивается в подростковом и юношеском возрасте. Внешние обстоятельства могут толкать человека любого возраста на переосмысление роли этнической принадлежности в его жизни, приводить к трансформации этнической идентичности. После накопления фактов рыхлое этническое сознание часто становится более устойчивым и даже может меняться. Кроме того, на трансформацию этнической идентичности влияют не только бесчисленные обстоятельства индивидуальной человеческой жизни, но и факторы, обусловленные изменениями в жизни общества. Во-вторых, даже у детей последовательность стадий развития этнической идентичности и их временные границы не являются универсальными для всех народов и социальных ситуаций. В зависимости от социального контекста они могут ускоряться или замедляться. На осознание людьми своей этнической принадлежности значительное влияние оказывает тот факт, живут ли они в полиэтнической или моноэтнической среде. Ситуация межэтнического общения даёт индивиду больше возможностей для приобретения знаний об особенностях своей и других этнических групп, способствует развитию межэтнического понимания и формированию коммуникативных навыков. Отсутствие опыта межэтнического общения обусловливает, с одной стороны, меньшую предрасположенность к подобным контактам, а с другой стороны, меньший интерес к собственной этничности. Итак, этническая идентичность более чётко осознается, а знания о различиях между группами раньше приобретаются, если социализация человека проходит в полиэтнической среде. Но не только временные границы формирования этнической идентичности, но и точность знаний о своей принадлежности к определенной этнической общности во многом зависит от того, к какой группе человек принадлежит - группе большинства или группе меньшинства.

Группа большинства реже признает, что между их культурами существуют различия в нормах, ценностях и стереотипах поведения, так как общаются в основном внутри своей группы, и даже их контакты с национальными меньшинствами протекают в контексте доминирования норм культуры большинства. Но даже если члены группы меньшинства обладают знаниями о различиях между двумя народами и культурами, это вовсе не означает, что они предпочитают свою группу и признают свою принадлежность к ней.

С возрастом и развитием этнической идентичности у членов этнических меньшинств обычно происходит сдвиг к внутригрупповой ориентации.

Наиболее естественным для человека является стремление сохранить или восстановить позитивную этническую идентичность, которая даёт ощущение психологической безопасности и стабильности. Для этого используется стратегия, названная А. Тэшфелом и Дж. Тернером стратегией социального творчества. Она может принимать различные формы, связанные с пересмотром критериев сравнения. Это может быть поиск новых оснований для сравнения. Попытку таким способом сохранить позитивную этническую идентичность можно обнаружить в содержании автостереотипов групп, потерпевших поражение в межгрупповом соревновании. Давно известно, что группы с более низким статусом имеют «тенденции характеризовать себя с точки зрения теплоты и добросердечия».

Стратегия социального творчества проявляется и в восстановлении субъективного благополучия с помощью выбора для сравнения ещё менее успешных или ещё более слабых групп. Так, восточные немцы после воссоединения Германии оказались на более низкой ступени социальной иерархии, чем западные, но своё недовольство и акты агрессии они направили не на могущественное государство и не на доминантную группу западных немцев, а на ещё более уязвимые группы иностранных рабочих.

При неблагоприятном межгрупповом сравнении члены групп дискриминируемого меньшинства могут выбрать и другую стратегию -принять правильную самоидентификацию вместе с негативной оценкой группы. В этом случае формируется негативная этническая идентичность, которая может сопровождаться ощущением неполноценности, ущемлённости и даже стыда за представителей своего этноса. Этот тип этнической идентичности неблагоприятен для межгрупповых отношений, так как сопровождается обострением восприятия дискриминации и увеличением субъективной культурной дистанции с группой большинства и неблагоприятен для личностного роста индивида. Так что молодые люди, чья национальная принадлежность отличается от большинства в группе, имеют низкую самооценку. А если группы находятся в состоянии конфликта, на самооценку оказывает влияние уже не национальный состав группы, а широкий социальный контекст.

Принимая негативную идентичность, человек может по-разному реагировать на негативные суждения о своем этносе, а значит, на негативный образ самого себя, сложившийся в глазах представителей доминантной группы. И в этом случае у него есть возможности избежать чувства неполноценности и сохранить высокую самооценку. Он может относить негативные суждения к другим членам своей группы, но не к самому себе, установив психологическую границу между группой и собой. Осознание себя как члена негативно оцениваемой в обществе группы допускает и формирование идентичности по принципу: «пусть мы такие плохие, но это действительно мы». Подобное аффективное, даже агрессивное подчеркивание этнической принадлежности выявлено во Франции у выходцев из стран Северной Африки, где молодёжь из среды иммигрантов продолжает претендовать на принадлежность к группе уроженцев Магриба, хотя почти полностью отвергает традиционные этнокультурные ценности и стереотипы поведения.

Проблема изменения этнической идентичности.

В случае неблагоприятного межгруппового сравнения индивид может выбрать и стратегию индивидуальной мобильности, которая состоит в попытке сменить группу. Имеется в виду именно осознанная смена группы, приводящая к формированию изменённой, а не ложной идентичности.

Что касается малых групп, то при адекватном неблагоприятном оценивании собственной группы, как правило, существует объективная возможность перехода в другую группу. Более сложна проблема при негативном восприятии собственной большой группы: социального слоя, пола, расы, т.е. групп с низким или нулевым уровнем межгрупповой мобильности. Во все времена отдельные представители социальных низов выбивались «наверх» благодаря таланту, усилиям, удаче. В истории любой страны мы находим подобные примеры. Одни общества (страна иммигрантов США), эпохи (годы петровских реформ и любые другие периоды перестроек) способствуют индивидуальной мобильности больше, другие - меньше.

Но, как правило, в высоко статусные группы перейти достаточно сложно, так как в этом случае действует психологическое правило одновременного преувеличения людьми внутригруппового сходства и межгрупповых различий: при оценке претендентов на вступление в «клуб для избранных» его члены скорее предпочтут, чтобы «подходящий» человек оказался вне клуба, чем «неподходящий» вступил в него. Как верно подметил С.А. Арутюнов, (1989), «человек, живущий в пограничной зоне между Францией и Италией, может быть не совсем уверен, какой он национальности, но стоит ему проехать шестьдесят километров от границы в сторону Италии, и ему чётко дадут понять, что он - француз, а если он отправится вглубь Франции, его будут воспринимать как итальянца».

Есть и непреодолимые границы: только маленькие дети могут не осознавать, что есть непроизвольные категории, такие, как пол или расовая принадлежность. Правда, в наши дни отдельные люди «перепрыгивают» через самые «высокие» преграды. Проводятся операции по замене пола, а американский певец М. Джексон из чёрного стал белым, осветлив кожу и пройдя через многочисленные пластические операции. Но всё это исключения, которые лишь подтверждают правило. При рассмотрении этноса как биосоциального организма и он оказывается группой с нулевым уровнем межгрупповой мобильности: этничность есть наследуемое качество, и никто не может выбирать этническую группу, к которой хотел бы принадлежать. Как бы то ни было, в процессе социализации и инкультурации общество «приписывает» человека к определенному этносу. В результате у большинства людей проблемы выбора не возникает, но многие, прежде всего члены групп меньшинств и выходцы из межэтнических браков, проходят через «постоянный внутренний референдум» на лояльность к той или иной общности. У этих людей в процессе этнической идентификации кроме критерия приписывания (то, кем другие их воспринимают) большую роль играет и критерий внутреннего выбора (то, кем они сами себя осознают). И здесь хочется еще раз вспомнить слова Г.Г.Шпета (1996), подчёркивавшего, что «принадлежность человека к народу определяется не биологической наследственностью, а сознательным приобщением к его культурным ценностям и святыням».

Внешний критерий приписывания особенно важен, когда этничность проявляется в очень явных физических характеристиках, например в расовых.

Даже люди, имеющие объективные основания причислять себя к какой-либо общности, например, из смешанных в расовом отношении браков, часто оказываются чужими для неё: кем бы сам себя ни осознавал мулат, для белых он негр, а для чёрных - белый.

Когда явных межгрупповых различий нет, существует высокая степень согласия между внешними (даваемыми другими) и собственными (самоопределяемыми) критериями идентичности: группа примет индивида, даже если по крови он «чужой». Родившемуся и выросшему в Москве, воспитанному в русской культуре человеку, родители которого по паспорту белорусы, легко осуществить свой свободный выбор: он не только сам может осознавать себя русским, но его родной язык, поведение и внешний облик не мешают окружающим отнести его к этой этнической общности.

В реальности люди имеют больше вариантов выбора, чем полная идентификация с одной из этнических общностей. Индивид может одновременно идентифицировать себя и с двумя релевантными группами. Такую идентичность могут иметь не только выходцы из смешанных браков, но и люди, живущие в полиэтническом обществе. У них «национальность для себя» может обозначаться не одним словом, а описательно: «ближе к русской национальности», «скорее между русскими и украинцами» (из ответов жителей Полесья на вопрос об их национальности).

Модель двух измерений этнической идентичности

Исследователи, полагающие, что индивид с разной степенью интенсивности может идентифицировать себя как с одной, так и одновременно с двумя этническими общностями, предложили модель двух измерений этнической идентичности. Она включает четыре типа этнической идентичности, при которых связи с двумя группами могут сосуществовать относительно независимо друг от друга.

Для большинства индивидов характерна моноэтническая идентичность, совпадающая с официальной этнопринадлежностью. Как и другие варианты идентичности, она проявляется в многочисленных уровнях интенсивности. При благоприятных социально-исторических условиях позитивная этническая идентичность сопровождается патриотизмом, гордостью за достижения своего народа и его великих представителей, адекватно высокой самооценкой, чувством собственного достоинства и т.п. На основании результатов многочисленных исследований можно считать доказанным, что формирование этнической идентичности по типу «нормы» (позитивная этническая идентичность) предполагает соотношение в структуре идентичности позитивного образа собственной этнической группы с позитивным ценностным отношением к другим этническим группам.

Но позитивная этническая идентичность может проявляться в различных вариациях: этническую гиперидентичность, которая доминирует в иерархии социальных идентичностей индивида и сопровождается этноцентристскими стереотипами, предубеждениями к представителям других этнических групп, уклонением от тесного взаимодействия с ними, нетерпимостью в межэтническом взаимодействии.

Моноэтническая идентичность с чужой этнической группой (измененная этническая идентичность) возможна в случаях, когда в полиэтническом обществе чужая группа расценивается как имеющая более высокий экономический, социальный и т.д. статус, чем своя. Конечным результатом идентификации с чужой группой является полная ассимиляция, т.е. принятие её традиций, ценностей, норм, языка и т.п. вплоть до - при условии принятия индивида группой - полного растворения в ней.

Сильная, хотя и разного уровня интенсивности, идентификация с двумя группами ведёт к формированию биэтнической идентичности. Имеющие такую идентичность люди обладают психологическими особенностями обеих групп, осознают своё сходство с ними и обладают бикультурной компетентностью.

В полиэтническом обществе наиболее благоприятна для человека биэтническая идентичность, так как позволяет органично сочетать разные ракурсы восприятия мира, овладевать богатствами ещё одной культуры без ущерба для ценностей собственной. С этой точки зрения интересна попытка выделения этапов личностного роста индивидов, взаимодействующих с представителями других культур и получающих социальную поддержку. Согласно этой модели, в процессе успешной адаптации индивид проходит три этноцентристских этапа (отрицание различий; защита от различий с их оценкой в пользу своей группы; минимизация различий) и три этнорелятивистских этапа (принятие различий; адаптация к культурным или групповым различиям, т.е. способность не только их признавать, но и действовать соответствующим образом; интеграция, т.е. применение этнорелятивизма к собственной идентичности). Позицию индивида на высшем этапе личностного роста называют конструктивной маргиначьностыо, что соответствует таким понятиям, как человек-посредник между культурами, человек мультикультуры. Осознание и принятие своей принадлежности к двум этническим общностям благотворно сказывается и на личностном росте выходцев из межэтнических браков. Но, к сожалению, чаще «культурные гибриды» - члены групп меньшинства и выходцы из межэтнических браков - ощущают, что они представляют собой именно разрыв, а не шов. Это индивиды с маргинальной этнической идентичностью, которые балансируют между двумя культурами, не овладевая в должной мере нормами и ценностями ни одной из них.

Подобные маргиналы, путаясь в идентичностях, часто испытывают внутриличностные конфликты, симптомами которых являются, по мнению ощущение «неприступной стены», неприспособленности, неудачливости, отчужденность, отчаяние, бессмысленность существования, агрессивность. По ответам на прямые вопросы трудно выделить индивидов с маргинальной идентичностью. Они могут чётко декларировать моноэтническую идентичность и даже быть агрессивно настроенными националистами.

Но и модель двух измерений этнической идентичности не описывает всех её возможных форм и, соответственно, стратегий сохранения индивидом и группой субъективного благополучия при неблагоприятном межэтническом сравнении. Правда, имплицитно в ней заложена ещё одна форма идентичности: если существуют разные уровни осознания своей принадлежности к одной или нескольким этническим группам, следовательно, возможен и его нулевой уровень. Иными словами, возможна слабая, чётко не выраженная этническая идентичность или даже её полное отсутствие, по крайней мере, на осознаваемом уровне. В качестве стратегии сохранения личностного благополучия она проявляется в отрицании значимости этнического фактора и этнической принадлежности как в своей жизни, так и в обществе в целом.

Подобная стратегия позволяет членам групп меньшинств сохранить позитивную идентичность, исключив из неё вызывающую беспокойство идентичность этническую.

Во-первых, она может проявляться в предпочтении личностной идентичности перед этнической и социальной в целом, в осознании себя прежде всего уникальной личностью, а не членом группы.

Во-вторых, возможна переструктуризация социальной идентичности с вытеснением из неё этнической идентичности. При формировании социальной идентичности - может опираться на гражданскую идентичность или причислять себя к широким наднациональным общностям - европейцам, азиатам, гражданам мира, т.е. декларировать космополитическую идентичность. Однако вытеснение из структуры социальной идентичности одной из её важнейших составных частей - этнической идентичности - грозит, с одной стороны, потерей целостности Я - образа, а с другой -потерей связей с какой бы то ни было культурой. Утрата этнической идентичности может привести к негативным последствиям для идентичности человека в целом, что проявляется, например, в негритянском ощущении «я - никто», невидимости, безымянности, безликости. Для поддержания группой позитивной идентичности используется специфический механизм межгруппового восприятия - внутригрупповой фаворитизм, заключающийся в тенденции благоприятствовать собственной группе и её членам при сравнении с другими сопоставимыми с ней группами. Этот термин - калька с английского языка - уже достаточно прочно вошёл в научный оборот, хотя более подходящим, видимо, было бы русское словосочетание предпочтение своей группы.

Всем известный пример внутригруппового фаворитизма этноцентризм - предпочтение своей этнической группы. Определение этого понятия дал в 1906 г. У. Самнер, по мнению которого, этноцентризм - это

такое «видение вещей при котором своя группа оказывается в центре всего, а все другие соизмеряются с ней или оцениваются со ссылкой на неё».

Современные учёные рассматривают этноцентризм как присущее людям свойство «воспринимать и оценивать жизненные явления сквозь призму традиций и ценностей собственной этнической группы, выступающей в качестве некоего эталона или оптимума». Эталонным может рассматриваться всё, что угодно: религия, язык, литература, пища, одежда, (любое другое социально-психологическое явление). Этноцентризм не может рассматриваться как нечто только положительное или только отрицательное, а ценностное суждение о нём абсолютно неприемлемо. Хотя этноцентризм часто оказывается препятствием для межгруппового взаимодействия, одновременно он выполняет полезную для группы функцию поддержания позитивной идентичности и даже сохранения целостности и специфичности группы. Этноцентризм, при котором некритичное отношение не распространяется на все свойства и сферы жизнедеятельности своей группы, и предпринимаются попытки понять и объективно оценить чужую культуру, разные авторы называют благожелательным или гибким.

Но этноцентризм может проявляться в самых разных степенях выраженности. При анализе этноцентризма, как и любого другого социально-психологического явления, необходимо учитывать социальные факторы. На степень его выраженности более значительное влияние оказывают не особенности культуры, а система социальных отношений общества, объективный характер межэтнических отношений. При наличии конфликта между этническими общностями и других неблагоприятных социальных условиях этноцентризм может проявляться в очень ярких формах и становиться дисфункциональным для индивида и группы. При таком этноцентризме, который получил наименование воинственного, люди не только судят о чужих ценностях, исходя из собственных, но и навязывают их другим.

Воинственный этноцентризм выражается в ненависти, недоверии, страхе и обвинении других групп в собственных неудачах. Такой этноцентризм неблагоприятен и для личностного роста. Воинственный этноцентризм используется в реакционных доктринах, санкционирующих захват и угнетение других народов. Крайняя степень этноцентризма выражается в форме делегитимизации - категоризации группы или групп в супернегативные социальные категории, исключаемые из реальности приемлемых норм и ценностей. Делегитимизация максимизирует межгрупповые различия и включает в себя осознание подавляющего превосходства своей группы. Облегчают делегитимизацию действительно значительные различия во внешности, нормах, языке, религии и других аспектах культуры. Её целью является полная дифференциация своей и чужой групп вплоть до исключения последней из рода человеческого.

Итак, для групп и их членов характерна разная степень выраженности этноцентризма. Явный внутригрупповой и внешнегрупповой фаворитизм мы представляем в качестве двух полюсов некоего теоретического континуума, а каждый конкретный случай межэтнического восприятия может быть охарактеризован с точки зрения приближения к одному из них. Оба полюса континуума соответствуют дифференциации в форме противопоставления, что предполагает, по меньшей мере, предвзятость по отношению к другим группам. Чем ближе к центру континуума, тем слабее выражено противопоставление, что может выражаться как в интегративных процессах, так и в тенденции к дифференциации в форме сопоставления – «миролюбивой нетождественности», по терминологии Б.Ф. Поршнева (1966). В этом случае своя группа может предпочитаться в одних сферах жизнедеятельности, а чужая - в других, что не исключает критичности к деятельности и качествам обеих.

Не интеграцию, а именно сопоставление - принятие и признание различий - можно считать наиболее приемлемой формой социального восприятия при взаимодействии этнических общностей и культур на современном этапе истории человечества. Основными механизмами, выполняющими функцию межгрупповой дифференциации, являются атрибутивные процессы. На уровне межгрупповых отношений изучаются два основных вида атрибутивных процессов. Во-первых, стереотипизация как особый случай атрибуции черт, когда индивиду приписываются характеристики исходя из его группового членства. Во-вторых, социальная каузальная атрибуция или приписывание причин поведения и достижений индивидов на основании групповой принадлежности.

Важную роль в межгрупповых отношениях играют социальные стереотипы - упрощенные, схематизированные образы социальных объектов, характеризующиеся высокой степенью согласованности индивидуальных представлений. Стереотипы усваиваются в раннем детстве - обычно из вторичных источников, а не из непосредственного опыта - и используются детьми задолго до возникновения ясных представлений о тех группах, к которым они принадлежат. Стереотипы - это упорядоченные, детерминированные культурой «видения мира» в голове человека, которые, во-первых, экономят его усилия при восприятии сложных социальных объектов и, во-вторых, защищают его ценности, позиции и права. Иными словами, стереотипы ориентируют человека в море социальной информации и помогают сохранить высокую самооценку. Среди наиболее существенных свойств этнических стереотипов выделяют эмоционально-оценочный характер.

Другим важным свойством этнических стереотипов считается устойчивость и даже ригидность к новой информации. Ещё одно свойство социальных стереотипов, которое входит почти во все определения - согласованность, т.е. высокая степень единства представлений среди членов стереотипизирующей группы. Социальными, в том числе и этническими, стереотипами, можно считать лишь представления, разделяемые достаточно большим числом индивидов в пределах социальных общностей. Существуют даже попытки выделения не совпадающих с социальными индивидуальных стереотипов, когда индивидом на основе ограниченной информации об отдельных представителях каких-либо этнических групп строятся предвзятые выводы относительно всей группы.

Стереотипы - это типичные представления членов группы о социальном объекте, что не означает их полного тождества у отдельных индивидов или осознания всеми представителями группы одинаковой степени. Итак, этнические стереотипы отражают реальные особенности стереотипизируемой группы. При этом, во-первых, считается, что стереотипы более истинны, если существует единодушное мнение между двумя группами относительно черт третьей. Во-вторых, в соответствии с так называемой гипотезой контакта, более глубокие и длительные контакты между группами приводят к более высокому удельному весу реальных черт в их взаимных стереотипах. В-третьих, признаком истинности предлагается считать согласованность между восприятием группы самой себя и её восприятием другой группой.

То, что реальные межэтнические отношения оказывают влияние на стереотипы, не требует особых доказательств. Именно от характера отношений - сотрудничества или соперничества, доминирования или подчинения - зависят основные «измерения» стереотипов: содержание, направленность (общее измерение благоприятности), степень благоприятности и, в конечном счёте, степень их истинности. В случае конфликта между группами строятся их полярные образы, когда себе приписываются только позитивные качества, а «врагам» - противоположные негативные. Такие стереотипы являются эмпирическим индикатором межгрупповой дифференциации в форме противопоставления. Наиболее ярко противопоставление проявляется в феномене неоднократно описанного «зеркального образа», когда члены двух конфликтующих групп приписывают идентичные положительные черты себе, а идентичные пороки - соперникам.

Тенденция к межэтническому противопоставлению может проявляться и в более сглаженной форме, когда практически тождественные по смыслу качества оцениваются по-разному в зависимости от того, приписываются ли они своей или чужой группе. Люди выбирают позитивный ярлык, когда описывают черту, присущую своей группе, и негативный ярлык - при описании той же черты чужой группы: американцы воспринимают себя как дружелюбных и раскованных, а англичане считают их назойливыми и развязными. И наоборот, англичане полагают, что им присущи сдержанность и уважение прав других людей, а американцы называют англичан холодными снобами. Такие пары качеств Г.У. Солдатова (1988), называет атрибуциями-оборотнями.

Этноцентристские тенденции могут быть сглажены ещё в большей степени, тогда дифференциация осуществляется в форме сопоставления двух групп и проявляется через построение взаимодополняющих образов. B.C. Агеев (1990), подчеркивал, что необходимо «чёткое различение между социальными стереотипами как социальным явлением и стереотипизацией как психологическим процессом».

Однако стереотипизация не тождественна категоризации.

Во-первых, стереотипизация всё-таки не абсолютно неизбежное последствие категоризации: можно идентифицировать индивида - на основе объективных свойств - как члена категории, но не приписывать ему ни одного стереотипного качества. Человека могут категоризовать как русского, так как он родился от русских родителей и живет в России, но воспринимать нетипичным, «нестереотипным» русским.

Во-вторых, следует учитывать, что стереотипизация есть последствие категоризации социальных объектов, которая отличается от категоризации объектов. Психологическими функциями стереотипизации являются:

- упрощение и систематизация обильной и сложной информации, получаемой человеком из окружающей среды;

- сохранение и защита ценностей индивида. Основные социально-психологические функции стереотипизации: межгрупповая дифференциация - как правило, оценочная в пользу своей группы - и осуществляемое с её помощью поддержание позитивной групповой идентичности.

Были выделены две социальные функции стереотипизации:

- объяснение существующих отношений между группами, в том числе поиск причин сложных и «обычно печальных» социальных событий;

- оправдание существующих межгрупповых отношений, например действий, совершаемых или планируемых по отношению к чужим этническим группам.

Некоторые исследователи предлагают добавить ещё одну социальную функцию - сохранения существующих отношений, ведь объяснение и тем более оправдание отношений между группами с помощью стереотипов необходимо прежде всего для сохранения этих отношений.

Иными словами, детерминант содержательной стороны стереотипов следует искать в факторах социального, а не психологического порядка. И именно враждебные, полные предрассудков этнические стереотипы, а не механизм стереотипизации сам по себе - явление сугубо отрицательное, способствующее стабильности основанных на господстве и подчинении межэтнических отношений. С другой стороны, этнические стереотипы часто выполняют негативную роль, когда используются индивидом в процессе межличностного восприятия при недостатке информации о конкретном партнере по общению. К сложностям при налаживании взаимопонимания между людьми могут привести не только негативные, но и вполне положительные стереотипы. При использовании стереотипизации - грубого механизма межгруппового восприятия - при восприятии межличностном проявляются все недостатки стереотипов как образов схематичных, оценочных и устойчивых.

Национально-психологические особенности могут проявляться только через механизмы установки и стереотипа. Теория установки выводит на понимание феномена психологической готовности, также необходимого при описании процесса функционирования национально-психологических особенностей, поскольку представитель той или иной национальной общности «предрасположен» мыслить, чувствовать, действовать так, как ему диктуют национальные традиции, установленные нормы и правила поведения. Явление стереотипизации объясняет характер функционирования устойчивых психических феноменов, какими выступают национально-психологические особенности. Национальная установка должна пониматься как определенное состояние внутренней готовности личности и группы людей на специфические для каждой из них проявления чувств, интеллектуально-познавательной и волевой активности, динамики и характера взаимодействия, общения и т. д., соответствующие сложившимся национальным традициям. Подобное своеобразие действительно возможно на психофизиологическом уровне, что подчеркивает А.Г. Асмолов (1976). «Национальная установка, как и установка любого другого вида, закрепляется в ходе исторического развития психического склада нации. В результате в коре головного мозга представителя той или иной этнической общности закрепляется фиксированное соотношение процессов возбуждения и торможения, последствия которого приводят к формированию своеобразия восприятий, взаимодействия и общения людей как национально специфических. Национальная установка, как и другие виды установок, формулируется в процессе деятельности, однако в отличие от них инициируется не собственно потребностями человека и соответствующими условиями деятельности, а самим характером деятельности в условиях специфических социальных норм поведения. Национальные установки как бы заложены в «память» психического склада представителей конкретной этнической общности и «извлекаются» из неё автоматически.

Национальные установки, являясь составной частью национальной психики человека, формируют определенный её настрой, придавая особую специфику мотивации и целеполаганию людей, способам и приёмам их деятельности. Социальные номы поведения, взаимодействия и общения, принятые в том или ином государстве, актуализируют национальные установки, которые в свою очередь вызывают к жизни соответствующие этим нормам стереотипы поведения и действий.

Национальные установки выступают в качестве основы нормального функционирования психики представителей определенных этнических общностей. В национально-психологических же особенностях, выступающих формой проявления национальной психологии, национальные установки составляют их внутреннее содержание, своеобразное протекание психических процессов личности, характер поведения, взаимодействия, общения представителей определенных этнических общностей, обеспечивая внутреннюю готовность к определенной форме их реагирования на возникающие ситуации. Системы этих установок обеспечивают внутреннюю целостность поведения личности и групп людей, устойчивость их деятельности, облегчают выбор и принятие решений. В них аккумулируются крупицы опыта того или иного народа, примеры действия его представителей в аналогичных ситуациях».

Основу фиксации национальной установки следует искать в образовании национальных стереотипов, которые формируются как единица социально-перцептивной деятельности представителей конкретной национальной общности. С.Л. Рубинштейн (1989), считал, что «в процессе отражения явлений внешнего мира происходит и определение их значения для индивидуума и тем самым его отношения к ним». В представлениях о чужой и своей нации, кроме того, «не только суммируются те или иные черты, но при этом присутствует ценностное отношение к ним». Формирование национального стереотипа - это ответная реакция на социальную действительность, а «каждая реакция на какое-то событие или явление окружающей действительности определяется не только и не столько этим фактором, сколько тем, какое отношение он к себе вызывает; важен или не важен, интересен, привлекает или отталкивает».

Под социальной атрибуцией понимают интерпретацию поведения и результатов деятельности индивидов на основании их группового членства. Такая атрибуция является социальной по происхождению и групповой как с точки зрения объекта направленности, так и сходства у членов социальной общности. Основная функция социальной атрибуции - формирование, поддержание или усиление позитивной групповой идентичности, что проявляется в предпочтении своей группы благодаря утверждению её положительного образа при сравнении с другими сопоставимыми с ней группами.

АВТОР: Лисак С.В.