17.06.2012 4339

Провокативность в конфликтологии

 

Провокативность как манипуляция, обман. В рамках современных теоретических представлений о стратегиях поведения людей в ситуации конфликта, восходящих к концепции Р. Блейка и Дж. Моутона, провокация рассматривается как скрыто агрессивный способ психологического воздействия на партнера по взаимодействию, или манипуляция, и означает, прежде всего, нанесение ему ущерба, получение преимущества за счет другой стороны без ее согласия. Именно такое понимание наиболее распространено в научной литературе, где анализируются различные степени «вредоносности» провокации (агрессии, манипуляции) и способы с ней бороться [Сидоренко 2001; Панкратов 2000; Таранов 1996; Шейнов 2000, 2001; Шостром 1992; Экман 1999; Ермаков 1995; Дубровский 1994; Анцупов, Шипилов 1999; Воеводин 2002]. Рассмотрим основные подходы к пониманию провокации как манипуляции, которые можно отнести к парадигме, условно названной конфликтологической.

Согласно модели американских психологов Р. Блейка и Дж. Моутона, существует два независимых измерения, параметра поведения людей в конфликте. Если первый (близкий к понятию манипуляции) характеризуется напористостью, настойчивостью поведения, направленного на реализацию собственных интересов, достижение собственных целей, то второй - кооперативностью, характеризует поведение, направленное на учет интересов другого, на то, чтобы идти навстречу удовлетворению его потребностей [Лопухина, Лопатин 1986: 43-45].

Опираясь на нее, Е.Л. Доценко вводит шкалу межличностных отношений, один полюс которой «Другой-как-средство», противоположный же ему - «Другой-как-ценность». Манипуляция рассматривается им как один из 5 уровней установок на взаимодействие - следующий за доминированием и продолжающийся соперничеством, партнерством, содружеством [Доценко 2003: 90].

Итак, манипуляцию можно определить как вид психологического воздействия, искусное выполнение которого ведет к скрытому возбуждению у другого человека намерений, не совпадающих с его актуально существующими желаниями. Основное отличие манипуляции состоит в получении манипулятором одностороннего выигрыша. В качестве культурных предпосылках манипуляции специалисты называют борьбу, которая во многих сказках и мифах выступала ценностью, и отмечают хитрость как образец одного из возможных средств ее ведения.

Е. Л. Доценко видит особенность манипуляции в том, что манипулятор старается скрыть свои намерения, в искусности выполнения приемов воздействия, создании иллюзии. Основные психологические эффекты манипуляции, по его мнению, создаются на основе приемов управления вниманием отвлечения, перемещения, сосредоточения, широкого использования механизмов психологической установки, стереотипных представлений и иллюзий восприятия [Там же].

В качестве одного из видов противостояния влиянию (манипуляции) Е.В. Сидоренко выделяет творчество как «создание нового, пренебрегающее влиянием образца, примера или моды, либо преодолевающее его» [Сидоренко 2001: 31]. В качестве других цивилизованных видов противостояния манипуляции исследователь выделяет эмоциональный мониторинг, психологическую самооборону, информационный диалог, конструктивную критику, конфронтацию, уклонение и игнорирование нападок партнера [Сидоренко 2001: 32]. Под мониторингом эмоций понимается прослеживание изменений в состоянии адресата с целью выявления ранних признаков начинающейся манипуляции. В контексте нашего исследования интересно отметить, что такими признаками выступают дисбаланс эмоций, их «странность», повторяемость, резкий всплеск [Сидоренко 2001: 104-105], являющиеся, как известно, также распространенным типом реакцией зрителей на авангардное искусство.

Манипулятивные воздействия различные исследователи делят на следующие группы - относящиеся к информационно-психологическому массовому воздействию, используемые в ходе обсуждений и дискуссий, в межличностном взаимодействии, а также рассматривают через понятие обмана.

Г.В. Грачев и И.К. Мельник рассматривают провокацию как одну из техник информационно-психологического воздействия, относящихся к технологиям тайного принуждения личности и издавна известного в политике, а также в военном деле [Даллес 1992; Воеводин 2002]. В ситуации конфликта «при отсутствии или недостаточности событий, которые могут служить нужными информационными поводами, их целенаправленно создавали» [Грачев, Мельник 2002: 166] с помощью провокации. Примерами таких действий могут быть убийства послов, превращение мирных демонстраций в агрессивные массовые беспорядки, благодаря внедрению провокаторов, террористические акты, цель которых - посеять панику и ужас среди населения. Авторы подчеркивают, что главное предназначение провокаций - идеологическое или пропагандистское обеспечение проводимой политики.

С помощью манипулятивных приемов (уловок), используемых в ходе обсуждений и дискуссий манипулятор формирует аргументацию, позволяющую приобретать преимущество. К ним относятся:

- Организационно-процедурные (дозирование исходной информационной базы, формирование мнений путем целенаправленного подбора выступающих, двойной стандарт в нормах оценивания поведения участников дискуссии, маневрирование повесткой обсуждения, управление процессом обсуждения, ограничения в процедуре проведения обсуждения, реферирование).

- Личностные или психологические уловки (раздражение оппонента, самовосхваление, использование незнакомых оппоненту слов, подмазывание аргументов, срыв или уход от обсуждения, «палочные доводы», «чтение в сердцах»).

- Логико-психологические уловки (неопределенность выдвигаемого тезиса или ответа, несоблюдение закона достаточного основания, порочный круг в доказательстве, приписывание или изменение акцентов, навязанное следствие, перемещение центра спора на аргументацию противоположной стороны, постулирование истины неправомерные аналогии неполное опровержение требование строгой дизъюнкции в формальной логике чрезмерное преувеличение [Грачев, Мельник 2002: 176-188].

Манипулятивные приемы и техники в массовых информационных процессах («азбука пропаганды») были сформулированы в США в 30-ые годы в институте анализа пропаганды. К ним относятся: «приклеивание или навешивание ярлыков», «сияющие обобщения или «блистательная неопределенность», «перенос или трансфер», «ссылка на авторитеты», «свои ребята, или игра в простонародность», «перетасовка или подтасовка карт, «общий вагон» или общая платформа» или «вагон с оркестром» [Там же: 150-154].

Г. В. Грачев и И.К. Мельник добавляют к этому списку следующие приемы: дробление подачи информации, избыточность, высокий темп; осмеяние; метод отрицательных групп отнесения; «повторение лозунгов или «повторение шаблонных фраз»; «эмоциональная подстройка»; «продвижение через медиаторов»; «мнимый выбор»; «инициирование информационной волны» [Там же: 154-160]. Эти исследователи также отдельно выделяют технику формирования доверия и привязанности к коммуникатору, к которой относятся псевдообъективность, «альтернативный голос, техника сверхоперативного информирования, включения самокритики, эксплуатация базовых потребностей человека, затрагивание запретных или нежелательных тем, предсказания событий, передача достоверных сведений, точность которых заранее известна [Там же: 141-149].

Понятие манипулятивных игр в межличностном взаимодействии восходит к понятию психологические игры, введенному в рамках трансакционного анализа Э. Берном. Под игрой он понимал серию следующих друг за другом скрытых дополнительных трансакций с четко определенным и предсказуемым исходом, характеризующихся скрытыми мотивами и наличием выигрыша. Он описывает такие психологические игры, как «Шантаж», «Дай мне пинка», «Должник» и др., включающие манипулятивно-провокативные приемы. Например, игра «Динамо» строится на привлечении внимания к своей персоне, за которым следует отвержение [Берн 1988].

И. К. Мельник и Г. В. Грачев выделяют в качестве межличностных манипулятивных игр техники скрытого получения информации от партнера по общению. К ним авторы относят обращение за советом, провокационные или ложные заявления, обращение к чувству собственного достоинства, использование смежной темы разговора, псевдооткрытость с сообщением «важных» сведений, проявление равнодушия, демонстрация осведомленности.

Для разоблачения и нейтрализации уловок в ведении дискуссии, эти авторы рекомендуют следующие приемы: ответ на уловку ответной уловкой, парализующей первую, разоблачение уловки, метод обличения. Кроме того, чтобы общение было конструктивным, отмечают они, необходимо соблюдать принципы и правила аргументации, уточнять предмет дискуссии, вырабатывать концепцию обсуждения [Грачев, Мельник 2002: 197-203].

Ю.В. Щербатых в книге «Искусство обмана» выделяет такие виды обмана как иллюзии, межличностный обман, ошибки канала передачи информации, групповой, взаимный обман, самообман. Технология обмана состоит из создания подходящей для него атмосферы, манипуляциях с информационным потоком, включения интеллектуального и поведенческого уровней обмана, программирования поступков через подталкивание к ним, использования для этого личностных особенностей и непроверяемых ссылок.

Исследователь считает, что любое искусство содержит в себе долю обмана, так как основывается на вымысле, воздействует опосредованно - через символы и метафоры [Щербатых 1997].

Весь художественный авангард Ю.В. Щербатых рассматривает как «обман». «Здесь присутствует классический прием любого обмана: максимум общих фраз и простора для воображения - с одной стороны, и мощная пропагандистская и рекламная кампания - с другой», - пишет он [Щербатых 1997: 342]. Об этом пишут и некоторые специалисты по современному искусству, видящие опасность в том, что в современном искусстве совершенно отсутствуют критерии, т.к. оно за счет этого может быть использовано властью в своих целях. Ж. Бодрийар, один из идеологов современного авангарда, называет это «заговором искусства», «преступлением посвященных»: «Современное искусство играет на этом сомнении, на невозможности обоснованного суждения о его эстетической ценности и спекулирует на чувстве вины тех, кто в нем ничего не смыслит или не понимает того, что здесь и понимать то нечего [Бодрийар 1998: 8]. Эту точку зрения разделяют также недруги авангарда, чьи труды особенно были популярны в советские времена [Куликова, 1980; Давыдов 1975; Рейнгард 1983].

Позитивное значение манипуляции и конфликта. Рассмотрим некоторые примеры и подходы к продуктивному пониманию конфликта и манипуляции, их возможную позитивную роль. В философской традиции конфликт издавна рассматривался как необходимый компонент социальных отношений, как движущая сила развития общества и личности, источник свободы (Аристотель, Гоббс, Гегель, Маркс, Вебер, Козер, Дарендорф). Как отмечают профессионалы в области конфликтологии, социально - позитивный, цивилизованно развивающийся конфликт, представляет общественно-значимую ценность для демократического общества и требует сохранения его конструктивного потенциала [Цой 2001].

На сегодняшний день исследованием конфликтов занимаются одиннадцать научных дисциплин, конфликтология включает такие направления, как педагогическая, юридическая, политическая конфликтология, социология конфликта, этнополитическая конфликтология, психология конфликта и др., включающие множество классификаций [Анцупов, Шипилов 1999], опираясь на которые, конфликты, моделируемые и отражаемые в современном искусстве, можно было бы отнести к инновационным, продуктивным конфликтам, а также к меж (суб) культурным конфликтам. Кроме того, в рамках изучения психологии современного искусства, можно особо отметить внутриличностные конфликты, которые часто становятся причиной и движущей силой провокативных художественных акций [Конфликтология 1999: 227-251].

Обратимся к исследованию позитивной роли такой стратегии поведения людей в ситуации конфликта, как манипуляция. Многие авторы указывают на возможность конструктивного использования манипуляции для существования и функционирования в социуме, природа которого во многом манипулятивна (Э. Шостром, П. Робертсон, В. Рикер, Е.Л. Доценко).

Э. Шостром описал манипулятивную природу человека и призывал читателей подойти к неизбежному манипулированию творчески: заменять принуждение хитростью. Такое поведение он называл актуализаторским [Шостром 1992: 20].

П.У. Робертсон рассматривает манипуляции в контексте отношений детей и родителей, деля манипуляции на «плохие» и «хорошие». Процесс воспитания он рассматривает как череду противопоставлений «плохим» манипуляциям детей «хороших» манипуляций родителей [См. Доценко 2003: 252].

Американский политолог В.Х. Рикер в книге «Искусство политической манипуляции» утверждает, что каждый политик обязан владеть основами манипулятивного мастерства [См. об этом Доценко 2003: 252].

Е. Л. Доценко указывает на то, что манипуляция «выполняет роль средства мягкой защиты от самодурства правителей, перегибов руководителей, дурного характера коллег или родственников, недружественных выпадов недружественных выпадов со стороны тех, с кем случайно довелось общаться» [Там же: 11]. Например, в сказках «1000 и одной ночи» красавица Шехерезада рассказывала сказки своему грозному повелителю Шахриару, спасая, таким образом, в течение трех лет от смерти себя и других красивых девушек страны.

Манипуляция, по Е. Л. Доценко, может быть также конструктивно использована в управленческой практике для создания ореола руководителя организации, для смягчения формы принуждения, для единой направленности желаний подчиненных, подключающей необходимый мотивационный ресурс для достижения целей организации. Автор выделяет в качестве ограничения на манипуляцию случаи, когда она используется в личных целях руководителя и когда насилие над личностью превышает тот уровень, который диктуется спецификой работы [Там же: 258].

 

АВТОР: Морозова Е.А.